1. Глава 1. Ярослав. Не вместе?
─ Уложила, ─ говорит Аня громким шёпотом и плюхается на кровать с таким видом, словно тонну угля перекидала сапёрной лопаткой.
Не назвал бы это подвигом. Сын, в отличие от дочки, спит таким богатырским сном, что хоть дискотеку рядом с люлькой устраивай. А вообще, во время ремонта хаты я озаботился хорошей шумоизоляцией для нашей спальни ─ как-то надоел пресноватый, бесшумный секс в сельском доме, во время которого боишься лишнее движение сделать.
Обнимаю её и прижимаюсь губами к шее ─ в нос ударяет острый запах детской рвоты. Фиг с ним, дело привычное и легко поправимое. Стаскиваю с Ани загаженную футболку, а заодно распускаю неопрятную гульку на макушке. Честно я уже и не помню, когда она в последний раз наводила марафет или надевала что-то сексуальное. Впрочем, под слоями одежды, на которую срыгнул малой или что-то пролила старшенькая, меня ждёт тело, которым я все так же упиваюсь.
Пусть это эгоистично, но я сразу начинаю ласкать ртом грудь ─ пышную грудь с кроваво-красными сосками, которую распирает от молока. Тащусь от её молочного запаха и вкуса. Посасываю соски максимально нежно ─ садомазо Анечке устраивает малой, у которого уже хватает зубов.
─ Яр, ─ зовёт, приподнявшись на локтях. Не нравится мне этот тон.
─ Что? ─ спрашиваю, нехотя оторвавшись от тела, которым хочу овладеть, аж трясёт.
─ Давай завтра. Я так устала сегодня.
Началось! Завела «динамо-машину».
─ Ну, Ань, ты меня всю неделю динамишь! ─ высказываю, стараясь не звучать слишком уж отчаянно.
─ Прости, у меня глаза закрываются. Не хочу просто лежать бревном, ─ начинает перечислять свои стандартные анекдотичные отмазки.
─ Я не железный, а ты то устала, то голова болит! ─ Все же начинаю выходить из себя.
─ Ну прости! ─ заводится Аня с пол-оборота, но далеко не в сексуальном плане. ─ У меня двое маленьких детей! Я с ними так устаю за день, что мне уже не до постельных утех.
─ Аня, ты не только детям должна внимание уделять, но и мне!
─ Я что о тебе не забочусь? ─ Аня быстренько смахивает с себя усталость, а заодно и грудь простынёю прикрывает.
Так ведет себя женщина, которая ещё совсем недавно ходила передо мной голышом, могла оттрахать чуть ли не насильно или навязать минет.
─ Заботишься! Но я не домашняя скотина, чтоб можно было только корм закидывать и водичку в поилке менять. Я мужик со своими плотскими потребностями, которые ты уже давно не удовлетворяешь!
─ Не ори! ─ шикает она на меня. ─ Детей разбудишь!
─ Не разбужу! Можешь тоже проораться! Тут как в бункере! ─ Я вскакиваю и встаю перед ней, чтоб видеть глаза. Тупо хочу вывести жену хоть на какие-то эмоции, чтоб вышла уже из ступора и дала огня.
─ Ты бы мог войти в моё положение! ─ выкрикивает Аня и отворачивается.
─ А я не вхожу? ─ Кровь пульсирует в жилах так дико, что сейчас носом пойдет. ─ Я все твои капризы выполняю! Хотела село, поехали жить в село. Стало слишком тяжело, перевез обратно в город и обеспечил достойную жизнь. И все, что я хочу взамен, это жена, которая приласкает меня вечером.
─ Ты же знаешь, сколько сил я трачу на детей! ─ ввинчивает она железный аргумент, который столько раз обламывал все, что мог.
─ Ты хорошая мать, но сама усложняешь себе жизнь. Ты можешь каждому из детей нанять несколько нянек, ─ терпеливо объясняю я уже, наверное, в сотый раз.
─ Я не могу доверить своих детей чужим людям.
─ В этом твоя проблема! Тебе, может, проще меня доверить чужой женщине?
─ А в чём твоя проблема, как думаешь? ─ выкрикивает она в ответ, сверкая полными гнева глазами.
Меня возбуждает её гнев. Что уж там! Меня возбуждают любые ее эмоции. Проблема только в том, что Аня практически перестала мне их давать. Я был бы счастлив, если бы вместо того, чтоб сверлить мозг лозунгами в стиле «Я ж мать!», Аня накинулась бы на меня с ласками. Но такого не будет.
─ У меня их нет, если не считать постоянного спермотоксикоза!
─ Ты устраиваешь весь этот цирк, только чтоб опять начать трахать все, что шевелится!
─ Что ты за чушь несёшь? Я завязал со всем этим, как только мы поженились, а потом всегда хотел только тебя. До сих пор хочу!
─ Ты всегда видел во мне только «мясо», пригодное для постели. А этот элемент убери, и ничего больше нет!
─ Да пошла ты, Аня, если реально так думаешь! ─ не выдерживаю я и вылетаю из спальни, едва устояв перед искушением громко хлопнуть дверью, чтоб она еще пару часов детей укладывала по новой.
Если раньше я бы поехал в клуб или даже бордель, то сейчас позорно ретируюсь в ванную. Дело не в том, что кишка тонка ─ скорее потому, что ссоры эти, которые даже бурным примирением не заканчиваются, уже вошли в привычку.
"Хороший" расклад, ничего не скажешь: сижу тут отлучённый от тела и втихую цежу припрятанную сигаретку. И это со мной сделала женщина, ради которой за последние три года я до фига раз поменял жизнь ─ вышел из криминального бизнеса, из которого невозможно было выйти, больше года прожил в глухом селе, как последний старовер, а потом, когда она сама взвыла от жизни жены тракториста, провернулся, как Золотая Рыбка, и вот уже хата в центре, хорошая тачка и свое полностью честное дело. Паскудный расклад: между нами сильнее искрило, когда мы были «мучителем» и «жертвой», чем сейчас, когда столько всего пережили и родили двоих детей.
