Справа белый снежный ком.
Слева белоснежный дом.
Снег летает кувырком.
Вьюга кружит ветерком…
Становясь снеговиком,
Наблюдал за мужичком.
Волосатый, нос крючком,
Пил прозрачность колпачком.
А занюхивал бычком.
Качаясь под навесиком,
Распевая песенку,
Вниз… головой по лесенке…
Скатился, быстро так…
В декабрьский белый полумрак…
Я лишь подумал – во дурак!
Бегу к нему! А он встаёт,
Отряхивает серый фрак
И с ходу, глядя мне в глаза,
Тихонько выдаёт
С улыбкой на губах:
– Напиться и скатиться,
Забыться, оскотиниться…
Уйти от каждого, от всех,
Это нынче и не грех…
«Кхех-хех», – покашливал сквозь смех.
Я исступленно слушал,
Пытаясь разобрать черты лица…
– А мы с вами нигде
Раньше не могли увидеться?
– Ну как же так?!
Ну мальчик мой!
Встречались прошлою зимой,
Когда ты мыслями о смерти был больной…
Ну, вспомнил?
– Да… Вы мой герой…
Застрелены удачно были молодой,
Вы не успели обзавестись причёскою седой,
Вы Пушкин! Сан Сергеич!
Только почему-то со старой головой…
– Ну вот, с проверкой я к тебе, малой!
Мне нашептали,
Что снова увлекаешься словами и игрой!
А ну… присядь-ка, дорогой, не стой…
Скажи-ка правду, золотой…
Опять на крышу тянет,
Опять зарос весь бородой?!
Опять днём спишь,
Забыв ночной покой?!
Опять за старое, ковбой?!
– Что? Сан Сергеич? Ты со мной?
Ты что, реальный? Ты не сон мой?
Вроде звучу я в унисон с самим собой…
Вроде кричу, а получается, шепчу…
Скорее всего, сон…
А ну дай руку, я тебя пощекочу!..
– Да на, держи, сколько угодно щекочи,
А от вопросов не виляй
И не молчи, а отвечай!
Щекотно, хватит, отпусти!
Руку одёрнув,
Словно в душу заглянув,
Меня переспросил:
– Да я это, проверил?
А я… взгляд в землю опустив, замямлил:
– Да… да уж куда теперь мне…
Себе не в силах я простить…
Просить не в силах уж теперь я…
Мне уже 32, а я не понимаю
Даже смысла себя миром сотворенья…
А все мои стихотворенья?
Лишь никому не интересный мыслей хлам…
Дурной… жить не на что, а кольца не продам…
Работать в прибыль не себе, а господам,
Я более себе не дам… и не позволю себе сам
Предаться никаким иным делам…
Ношусь с идеей быть под стать…
Ну… вот хотя бы вам…
Но в век немыслимых талантов,
Имеющих возможности купить услуги СМИ гигантов,
Мне трудно верить в свои собственные силы,
Родясь к тому же некрасивым,
Слабым характером, не сильным…
С годами осознавая, что я даже и не посередине…
Сторонясь и отстраняя слабых, прислушиваться к стильным…
Страдать от них стабильно,
Выслушивать и понимать,
Что не могу стабильность я воспринимать…
А никому не нужные эмоции и чувства
Пытаюсь заглушать,
От этого мне грустно и нечего сказать…
В компаниях мне пусто,
Лишь получается в ответ молчать…
А если что-то говорю, не понимаю, чем,
А иногда и не могу заканчивать…
Я б безостановочно и постоянно рассуждал,
Если б идущий рядом поддерживал, а не приземлял…
А чаще взгляд напротив закатывался вверх…
И очень часто собеседник просит выражаться проще,
Не может и представить, что перед ним поэт…
Ну да… лишь я себя поэтом провозглашаю иногда…
Хотя не вижу в этом и труда…
Это ж как черпать воду ложкой из целого пруда…
А вот открыться в этом миру
И рассказать всем за пределами квартиры…
Это мне сложно, да…
Но вы-то понимаете, что все мои ответы – ерунда?
– Я тебе так скажу, сынок!
Единожды нажавши на курок,
Тебе это понравится,
А если точно попадёшь,
То точно не забудешь это никогда!
Спускай его скорей! Не бойся!
Ведь будешь только звуком оглушён,
И помни: в кого целишься,
Тот будет поражён!
Стеснительно я улыбнулся снегу
И протянул открытую ладонь достойнейшему человеку.
В ответ руки он не подал,
А лишь в журнале что-то записал.
Строго глядел, в ночь исчезал.
– Ну вот, приплыл, —
Вслух сам себе сказал.
Но, телефоном вооружившись,
Подробно всё зарисовал.
Очнувшись в свете следующего дня,
Уже не мямлил я!
Держу тебя в прицеле! Всё, сдавайся!
Я выстрелил – ты поражайся!
