Ранние лучи солнца пробивались в комнату через открытое окно, но совсем не согревали, не грело и несколько одеял, которыми я была укрыта. Почему все так происходит, и почему я все никак не могу согреться? Я уже собрала все теплые одеяла в доме, но они не помогали избавиться от этого ужасного чувства холода, которое пробирает, казалось бы, до мозга костей. Уже 6 утра, а я так и не смогла заснуть. Нет сил ни спать, ни встать с кровати. Только эти дурацкие мысли о тебе, о нас, которые не дают покоя и этот, чертов холод, который никак не уйдет. Я лежала и думала, почему я такая невезучая, почему ты оставил меня со всеми этими воспоминаниями, которые пожирают меня изнутри, и по моему лицу катились слезы. Наверное, только они и согревали меня тем жарким летним утром, потому что, только чувствуя слезы, полные горечи, боли и разочарования, я понимала, что только они могут меня вернуть к жизни этим утром, потому что, промерзнув, казалось, что я уже умерла…
– Алло, Таир?
– Да, Сара, доброе утро! С тобой все в порядке? Голос у тебя совсем не бодрый, – спросили с другого конца трубки.
– Угу, – откашлялась я. – Таир, прости, но чувствую я себя и, правда, паршиво, кажется, простыла. Не мог бы ты мне найти замену на сегодня? Боюсь, что совсем не в силах выйти сегодня на смену. Думаю, что к вечеру мне станет получше, – без каких-либо угрызений совести я только что соврала своему сменщику и молилась, чтобы он сказал мне «да».
– Сара, конечно! Я сам тебя подменю, а после смены занесу тебе лекарства. Поправляйся.
– Хорошо, спасибо. Я – твоя должница, – сказала я и повесила трубку.
Таир отличный парень, на которого всегда можно положиться, ну, просто, идеальный друг. Друг! Все коллеги в отеле часто мне говорили, как он смотрит на меня, как переживает за меня, но я всегда любила его как друга, как самого настоящего, верного и надежного друга. Даже сейчас я знала, что он меня все равно поймет, и за это я ему была бесконечно благодарна.
Соврав Таиру о своей болезни, я все также лежала в своей кровати в абсолютно амёбном состоянии. Я не понимала, как же можно жить дальше. Как вообще можно жить без тебя? Ты – даже не часть меня, ты – моя душа, ты – мое сердце. Невозможно же жить человеку без сердца, сердце – это наш главный орган, поддерживающий жизнь в организме человека, а ты поддерживал жизнь во мне, а сейчас тебя просто нет… Ты ушел, а я совсем не понимаю, что мне делать, подобно котенку, загнанному в угол.
Раздался звонок моего мобильного. «И почему этот телефон только сегодня звонит со всей возможной громкостью, когда он всегда на режиме «Беззвучный», – ругаясь на собственный мобильник, я подняла трубку.
– Алло, – сказала я едва живым голосом.
– Господи Боже, Сара. Ты жива там? Я жутко волнуюсь. Я не могу дозвониться до тебя уже минут сорок, открывай двери, я принес тебе еды и лекарства.
«Черт, Таир, ну вот зачем тебе нужно было вообще приходить ко мне, шел бы спать к себе после суточной смены, а меня оставил бы умирать спокойно. И, вообще, как я могла так сильно заснуть?» – думала я и шла открывать двери Тони.
– О, Таир, рада тебя видеть! Проходи, пожалуйста.
– Сара, господи, что это? – вскрикнул Таир, указывая мне на кухонный стол.
– Что? – закричала я, испугавшись больше от тона Таира, чем от того, что лежало на столе.
– Сара, прошу, только не говори, что ты выпила сразу все таблетки этих успокоительных?
– Боже, что? – Неужели, я и вправду, выпила столько таблеток, но когда? В голове моей все начало плыть. – Который час, Таир?
– Половина десятого. Ты, правда, выпила штук 10–15 таблеток? Тебя срочно надо отвезти в больницу и промыть желудок, не дай бог, ты отравилась.
Я стояла на кухне босиком, в одной пижаме, и пыталась сложить паззл в голове. Не могла же я выпить столько таблеток или, все-таки, могла? Я ничего не помню, болит голова. Я хочу спать. Неужели, пытаясь приглушить свою боль и заснуть, я выпила все таблетки и пошла спать? Точно, так оно и было, оттуда и повышенный звук мобильного, на случай если я буду очень долго спать. Если я скажу об этом Таиру, он точно повезет меня в больницу, а что я там скажу? Нет, не скажу ничего Таиру. Иначе, окажусь в кабинете какого-то психиатра, а это последнее место на земле, где я бы хотела сейчас оказаться. Вот бы его сейчас увидеть только, прижаться…
– Таир, нет. Конечно, нет. Это старая упаковка моих успокоительных. Ты же помнишь какая тяжелая была прошлая неделя, делегации из стран Восточной Азии, надо было учесть привычки каждого гостя, их менталитет, что меня жутко утомляло и делало нервной. Вот я и пила по одной таблетке на ночь, чтобы лучше спать и не срываться на них, – отшутилась я, пытаясь, отвлечь Таира и сменить тему. – Просто убрать забыла, так уставала. Как отель? Как смена?
– Ладно, Сара, представим, что я поверил тебе, как всегда, как когда у тебя болела несуществующая кошка, которых ты не выносишь, как и то, что ты повредила ногу и тебе надо побыть дома…
– Таир, пожалуйста, – сказала я и сама испугалась звуков своего голоса. Слова вылетели настолько наполненные болью, что Таир, ничего не сказав, сильно прижал к себе и не отпускал, а я разрыдалась. Не знаю, сколько мы так простояли в коридоре, у кухонного стола, но тогда я была так рада его приходу и благодарила Бога, что он мне послал такого друга.
