Темнота. Темная комната. Не совсем комната.
Чувство неизвестного давит на разум. Самое страшное – неведение. Когда ты не знаешь, чего ждать в следующую минуту, твоё, казалось бы, ясное сознание поглощает чувство животного страха, хотя для этого повода нет: ты знаешь, что твоей жизни ничего не угрожает и угрожать не может.
Когда открывается дверь, а яркие лучи белого света лезвием проходят по глазам, в комнату заходит она, проходит к столу, и, как всегда не здороваясь, начинает беседу:
– Мне нравится, как Вы рассказываете мою историю. Это весьма занятно. Вы считаете меня гением.
– Вы и есть гений, – её губы растягиваются в самодовольной улыбке.
– Не правда. Зачастую я не способна рационально мыслить.
– Когда Вы делаете что-то ради тех, кого любите… Я хочу сказать, это нормально.
– Я говорю не об этом,– девушка в откровенном красном платье говорит спокойным, ровным голосом. – Я весьма нелогичное создание. И Вы знаете это, как никто другой.
Наша жизнь постоянно делится на «до» и «после».
Бесконечный поток времени захватывает нас, оставляя настоящее в прошлом, перенося за грань будущего. Так устроена система. Так должно быть. Так и было.
Жизнь целого города разделилась на «до» и «после» 17 марта 2017 года.
В этот день система сломалась.
***
Жизнь идёт и только воспоминания являются самым честным свидетелем происходивших с нами событий. Память-это самое дорогое, что у нас есть. Часто мы заключаем воспоминания во что-то материальное, типа фотографий или мелких сувениров. Я никогда не понимала смысла «вещей на память», ведь самое важное в воспоминаниях-это чувства.
Я помню своё «последнее Первое сентября» в школе, как одноклассники издевались над идеально уложенными волосами девчонок, распуская бантики на воздушных шариках и направляя поток воздуха в их прически. И я помню то чувство пустоты на похоронах, когда мою единственную подругу Лену хоронили в закрытом гробу за две недели до Нового года. Она упала под поезд, когда возвращалась домой из Москвы. Ездила на день открытых дверей в ВУЗ своей мечты.
Я все ещё помню запах старины от маминого коричневого советского платья, солёный привкус слез на языке от осознания того, что это мой последний школьный звонок, я помню волнами подкатывающий к горлу страх перед выпускными экзаменами и радость от полученных результатов. Я помню, как моё длинное шёлковое платье приятно гладило кожу, как мы смеялись на моем выпускном, когда, пытаясь открыть шампанское, я попала пробкой в лоб нашего уже бывшего директора.
Первый день в институте, конкурс художественной самодеятельности, где наш филфак проявил себя лучше вечно выигрывающего журфака, первая сессия, впрочем, как и все последующие, – любое событие, мелкое или очень важное, вызывает бурю эмоций, которые, при всем желании нельзя заключить в один альбом с фотографиями.
Умение ловить моменты и жить ими-вот что всегда отличало меня от других. Некоторые признавались, что даже завидовали этому моему качеству.
Время идёт, и далекий 2016 стал частью истории нашей огромной страны. Казалось, только вчера мы отменили начало Нового 2017 года, желали счастья, приятных перемен и удачи всем направо и налево, но вот, уже март, а ничего не изменилось. Я все так же прикладываю большие усилия чтобы открыть глаза утром, смотрю на свой зелёный шкаф и собираюсь в университет. Мы с мамой садимся в машину, болтаем о чем-то по дороге. Не смотря на то, что мне уже 18, я рада, что мама подвозит меня. Наши утренние разговоры «ни о чем» всегда дают заряд хороших эмоций на день. Это утро ничем не отличалось бы от других, если бы не…
– Почему мы остановились здесь? – невольно вырвалось у меня, когда мы подъехали к зданию моей старой школы.
– А разве сегодня тебя нужно было подбросить к другому входу?
– Зачем мне в школу, мам? – её спокойствие вызывало у меня странное чувство.
– Алекс, мы уже обсуждали это. Ты не можешь перейти на домашнее обучение, – закатила глаза мама.
В начале одиннадцатого класса, когда не было никакого желания учиться, я просила родителей перевести меня на домашнее обучение, чтобы я могла сосредоточится на нужных для поступления предметах, а не забивала голову экономиками и физиками.
– Мам, ты чего? Никто не зовет меня Алекс…
– Ты сама просила меня называть тебя так, – развела руками она.
Что-то пошло не так. Меня зовут Александра, и в средней школе я считала, что русское сокращение «Саша» звучит не красиво. Я просила всех называть меня Алекс, на американский манер. Разумеется, этот «заскок» прошёл, и сейчас эти просьбы кажутся мне глупой данью моде на американские фильмы.
