В конце рабочей смены вырезатели бригады Инги–Виолетты обязательно слегка засиживались в своей мастерской, чтобы посплетничать. Они уже скоро как год ходили в передовиках производства, и им дозволялись некоторые вольности. Сняв белые халаты, переобувшись, мужики разливали по сто граммов спирта и неспешно, с чувством собственной значимости и осознанием уникальности профессии вырезателя, заводили разговор о суточных, премиальных, сверхурочных и прочих важностях, волнующих сердце каждого истинного мастера.
– Слыхали? – колготился от негодования щупленький Деверь Ихний. – Во втором цеху по лекалам силуэты режут!
– Брехня. ОТК не допустит, – отмахивался Балу, получивший прозвище за телесную монументальность. Когда он работал, крохотные три-дэ ножнички в его ручищах было не разглядеть. Между тем он считался лучшим микроскопистом. С Деверем Ихним они, само собой, были не разлей вода.
Спирт из континуума лучше всех вырезала именно непьющая Инга-Виолетта, хотя в бригаде штатным «мокрушником» числился Урик Мяу. Но будучи классным специалистом по вырезанию любой жидкости, спирт он делал сивушный. А от сивушного спирта – тремор. Тремор – профзаболевание, его боялись. Кому нужен вырезатель с тремором?
В мастерскую заглянул денщик Эр Зета, скромный парень из обычных накопителей. Его звали, кажется, Дэк, и он нравился Инге. Но она ещё не докатилась до того, чтобы путаться с рядовым накопителем.
– Эр Зет хочет вас видеть, – уважительно сказал Дэк и поклонился Инге.
Инга вскочила и снова надела белый халат. А мужики молниеносно спрятали банку со спиртом. Это было чистое кокетство, никто бы их не наказал.
***
Инга-Виолетта. С эдакой персонификационной амбивалентностью, да ещё и родившись под знаком Весов, трудно быть решительной, целеустремлённой и самодостаточной. Инга такой и не была. Бригадой вырезателей управляла ласково, где надо требовать – просила, если надо ругать – мягко журила. Когда назначили бригадиром, два раза плакала. Но она была отличным профессионалом, вырезатели это оценили, стали относиться к ней с уважением и не доставляли хлопот.
***
Трясясь от липкого страха, она вошла в огромную директорскую приёмную. Величественная секретарша Эр Зета поднялась ей навстречу, мило улыбнулась и открыла дверь кабинета, приглашая войти. Такие почести напугали Ингу ещё больше. С колотящимся сердцем она шагнула через порог и замерла. В креслах сидели сам Эр Зет и собственной персоной Кри Мэнг – Главный Распределитель, второе после Главного Накопителя лицо в государстве. Инга была на грани обморока.
Главный Производитель Эр Зет размеренно начал говорить:
– Инга Виолеттовна…
– Я Инга Витальевна, – чуть слышно поправила Инга.
– Что? – не понял Эр Зет.
– Меня зовут Инга-Виолетта Витальевна, – столь же кротко пояснила Инга.
– Ах, простите.
«Хорошо всё-таки, что я не в пед пошла, а в технологический. В школе и вовсе была бы вечной Ингой Фиолетовной», – печально подумала Инга.
Господи, как её только не дразнили! В мире, где давным-давно всем дают такие краткие имена, что многим приходится придумывать себе прозвища, она была белой вороной. Изгоем. По крайней мере, она сама была в этом уверена.
Кри Мэнг взглянул на Ингу с интересом и сказал:
– Проходите, Инга… Вас ведь так все называют? Проходите, Инга, присаживайтесь. Да, вот тут. Я тщательно изучил вашу анкету. Вы, по-нашему мнению, на сегодняшний день лучший вырезатель «Мельницы». Не возражайте, это объективные показатели. У вас лучший уровень по эмпатии, пространственному воображению и координации.
– И уровень ответственности, – добавил Эр Зет.
– Да, и уровень ответственности, – согласился Кри Мэнг. – И это может быть и стало решающим фактором.
Инга сидела, боясь шелохнуться.
