Осень, начало октября, в кабинете невропатолога.
– О-о-о! А что это у Вас, молодой человек, руки так дрожат? – Врач от удивления приподнял и вновь опустил свои очки. – А ну-ка, ну-ка, давайте-ка пройдем сюда, к окну. Опустите их, закройте глаза. Теперь вытяните вперед, растопырьте пальцы, указательным коснитесь кончика носа. Вот так, хорошо, открывайте. Пальчики у Вас танцуют, видите?
– Сейчас, доктор, это моя вечная проблема – боязнь белых халатов, – мужчина закрыл глаза, выдохнул и снова открыл. Пальцы перестали трястись.
– Любопытно, любопытно, – доктор улыбнулся, часто при этом моргая глазами словно устав от напряженного просмотра. Мужчина тоже улыбнулся.
– Я когда поступал в училище, невропатолога с третьего раза прошел, он не срезал меня только потому, что я издалека приехал. С тех пор у меня такая вот ерунда.
Пилот, Игорь Александрович Кораблев, проходил ежегодное ВЛК. Врач, пожилой мужчина, невысокого роста, лысеющий и чуть сутулившийся, в больших, несуразных очках, но с очень пронзительным взглядом, продолжал внимательно наблюдать за пилотом.
– Что ж мне прикажете с Вами делать? Давление у Вас, как у космонавта, пульс учащенный, но в пределах; налицо эмоционально-вегетативная неустойчивость.
– Какая неустойчивость?
– Эмоционально-вегетативная.
– Да Вы что, доктор, такое говорите, откуда она у меня? Я здоров, как бык, и спокоен, как удав.
– Как удав, говорите? – Врач продолжал внимательно рассматривать Игоря, о чем-то размышляя.
Пилоту в какой-то момент даже показалось, что у того на висках выступили капельки пота. «Вот докопался, этот просто так не отстанет, вон как лупится», – с горечью подумал он.
– Сколько Вы летаете в Ютэйр?
– 5 лет, – но Игорь успокоился; первое волнение прошло, и теперь пристальный взгляд пожилого врача никак не трогал его.
– А до этого?
– До этого летал в военно-транспортной авиации на АН-12.
– О, так Вы бывший военный!
– Бывших, доктор, не бывает.
– А, ну да, ну да, извините. А на командира когда собираетесь?
– Следующим летом направляют в Екатеринбург на переучивание.
Доктор продолжал о чем-то размышлять.
– А лет Вам?
– 35.
– 35, – повторил врач, листая и читая мед книжку.
– Ну-ка, еще раз ручки покажите.
Игорь вновь вытянул руки и развел пальцы.
– Дрожат немного; ладно, отправлю Вас на пару недель в Кисловодск, путевки пока есть, попринимаете там ванны, подлечитесь.
Игорь побледнел.
– Да я здоров!
– Верю, молодой человек, охотно верю, но отдохнуть никому не помешает. И через 2 недели жду Вас повторно. И еще… Вы женаты?
– Нет.
– Это плохо, очень плохо, командиру без семьи нельзя. Сразу предупреждаю, до лета не обзаведетесь, не обижайтесь, не дам Вам рекомендации.
– Доктор, да Вы что? Вы серьезно, что ли?
– Серьезней не бывает.
Кораблев замялся.
– Это же дело не быстрое, где ж я за 8 месяцев жену себе найду?
– Кисловодск и жена, иначе о небе забудьте. Или снова возвращайтесь в военно-транспортную. Здесь Вам люди, нужно быть спокойным и уравновешенным. А эта Ваша жизнь холостяцкая до добра не доведет. Дрожь в руках с годами лишь усугубится.
– Да… да я летаю сутками, мне не до этого.
– Я все сказал, молодой человек.
Игорь вздохнул, но промолчал.
– До скорого свидания!
– До скорого…
Игорь вышел из медицинского учреждения. Несмотря на прекрасную погоду и разноцветные осенние краски, на душе было скверно. Привычный образ жизни рушился на глазах, и это огорчало и пугало одновременно. Работа для него была всем, ею он жил, на ней уставал и отдыхал, ею дорожил. Сменялись страны, люди, города, а он? Он просто не представлял, как по-другому. И хотя Игорь имел свое жилье, после полетов всегда спешил к родителям, где пилота ждала его комната. Привычка – дело серьезное, и что-то менять он не собирался совершенно. И вот какой-то доктор, докторишка, бесцеремонно так вторгается в его личное пространство, что-то диктует, навязывает и грозится лишить его любимой работы. Что он вообще будет делать в этом Кисловодске? Так долго отдыхать Игорь просто-напросто не умел. С этими грустными мыслями Кораблев сел в свой автомобиль…
Когда скверно на душе, каждый человек ведет себя по-своему. Кто-то спешит к родным, близким людям; кто-то, наоборот, стремится побыть один; есть даже такие, кто прямиком направляется в парикмахерскую и назло всему меняет свой имидж. Игорь предпочитал плохому настроению сон – поспишь пару часиков и просыпаешься совершенно иным человеком. Но прежде Игорю захотелось заехать в банк, «Райффайзенбанк» он называется, где работала Юля, купить немного долларов. И, конечно, не они были тому причиной, а черноволосая девушка с испанскими чертами лица и жгучими карими глазами. Хрупкая такая, миниатюрная, очень милая. Сам Игорь был светловолосый, поэтому и тянуло, наверное, к противоположности. При виде его она всегда улыбалась, и от этого на душе становилось тепло и спокойно, а еще она почему-то краснела вся, и даже ее изящная шея приобретала красноватый оттенок, контрастно подчеркивая воротничок платья или блузки. Ну, как не купить после такого валюту? Это продолжалось уже несколько лет, скупка эта. И они как-то обменялись номерами телефонов. И даже поздравляли друг друга с праздниками, но не более того. А, да, еще Юля как-то скинула Игорю видео своих занятий танцами с шестом. И наш герой не успел толком отойти от шока и насладиться увиденным, как девушка попросила его удалить это видео. И спросила его мнение. Игорь ответил честно, что ему очень понравилось. А Юля деловито заметила, что танцы эти по достоинству оценить могут только мужчины. Вот, в принципе, и все. Ну, было еще фото Юлиного кота, огромного такого, и Игорь искренне удивился его размерам, а Юля написала: «Характерный парень». Теперь точно все.
