© Быконя Г. Ф., Чернышева А. А., подготовка текста документов, комментарии, исследовательский анализ, 2023
© Ульверт А. В., макет, 2023
© Издательство «РАСТР», 2023
В ремя правления Петра I с 1689 по 1725 г., 350-летие которого вся страна отмечала в 2022 году, – одно из самых значимых в истории России.
Великий преобразователь круто развернул свою страну лицом к Западной Европе, с неукротимой энергией, нередко творчески, проводил в жизнь ее позитивные достижения раннебуржуазного типа. Заложенный им модуль развития России оказался очень живучим.
В специальной литературе и в общественном мнении до сих пор нет единого мнения о характере преобразований Петра Великого и его личности, масштабности и влиянии реформ на жизнь страны, особенно на ее окраинах.
В частности, с начала XXI века обострился спор о положении казачества Сибири в Петровскую эпоху. Одни утверждают, что казачеству удалось сохранить прежние вольности казачьего круга в выборности членства и командных должностей, старшинства, значительной самостоятельности в принятии решений во время военных действий, в распределении служб, коллективной ответственности за материальные и служебные нарушения отдельных своих членов. Другие авторы пишут, что «государева служилая рать», как именовало себя организованное Москвой Сибирское казачье войско, к концу правления Петра I попало под жесткий контроль как центральной власти, жестко регламентирующей походную жизнь казаков, наказами казачьим «есаулам», так и местных воевод-комендантов, которые с одобрения свыше сами «прибирали на казачью службу», а местные «казачьи войска» все последовательней использовали универсально в военных, управленческих, хозяйственно-организаторских целях, даже в качестве рабочей силы для казенных и личных нужд.
Из следственного дела о прежде неизвестной Второй Красноярской шатости видно, что на сибирской окраине, с одной стороны, усиливалась роль зараженной крепостническим духом коронной уездной администрации из дворян, с другой – верховная власть сохраняла курс на социальное сотрудничество между низами и короной. Основатель регулярной армии Петр I хотя и считал наличие казаков и стрельцов анахронизмом, но вынужден их сохранить, оставляя им и всему трудовому населению самоуправление, вплоть до права не подчиняться местной власти.
Проволочки со строительством Саянского острога, доказательства ненужности других острогов в центре Саян и Засаянье (Туве) на огромном отдалении от зоны русского расселения красноярцы усилили легальным отказом от воеводства кичливому и корыстному коменданту Д. Б. Зубову. Следуя традиции изложить свои мотивы «противностей», с группой из четырех человек отбыл в Тобольск руководитель движения красноярский дворянин Илья Нашивошников-Суриков, родной брат Петра, пращура великого художника Василия Ивановича Сурикова.
Портрет Петра I.
Гравюра Якоба Хоубракена с портрета Карела де Моора, 1718 г.
Действия красноярцев привлекли внимание Петра I к некомпетентной, авантюрной, с карьерной подоплекой активной военной деятельности в Южной Сибири, к недоступности «бухарского песошного золота», к утопичности получения прямого доступа к китайскому золоту в Засаянье из-за недооценки М. П. Гагариным численности и специфики вооруженных сил Джунгарии и Цинского Китая. Все это повлияло на решение царя отказаться от активных военных действий в Южной Сибири и перейти к мирным переговорам с Джунгарией и Цинским Китаем об установлении границ. В ходе расследования нередко слишком доверявший своим помощникам Петр I простил М. П. Гагарину масштабное казнокрадство, ограничившись взысканием 200 тыс. рублей, но за вину в провале восточного направления внешней политики первый губернатор Сибири в прямом смысле заплатил своей головой – казнен через повешение.
Участники же Красноярской шатости вновь не пострадали. В ходе шатости в 1718 г. новая губернская реформа усложнила управленческую структуру с введением провинций, сословных надворных судов, прокуроров. Новая администрация Сибирской губернии и ведомств губернского уровня не сразу разобралась в своих отраслевых компетенциях. Усложняла дело и следственная комиссия гвардейца майора И. В. Лихарева, имевшая широкие полномочия.
В событиях Второй Красноярской шатости, как в капле воды отражается солнце, отразились соотношения нового и старого порядка в Петровскую эпоху. При всей нетерпимости к казнокрадству, лени, всему, что мешало «регулярству» и «государственной пользе», Петр I сохранил от старофеодального порядка сословность и местное самоуправление.
По сути дела, имели место не только «бунт», по коменданту Д. Б. Зубову— «государственная измена», не чисто народное антифеодальное движение, как трактовали многие советские историки события подобного типа, а и своеобразная форма социального сотрудничества с центральной властью.
В традиционную эпоху большинство трудового населения, как мелкие собственники-труженики, а рядовое казачество – это крестьяне с наделом, с их наивным монархизмом являлись массовой социальной опорой власти, царя-батюшки. Русские, особенно казаки в Сибири, с XVII в. традиционно считали себя обязанными блюсти «государеву пользу», препятствовать ошибочным действиям местных властей. Как мелкие собственники-труженики они были не против власти, а против злоупотребления ею. Неслучайно красноярцы просили алчного службиста, не нюхавшего пороха стольника Д. Б. Зубова заменить прежним своим комендантом В. Е. Козловым.
