Часть I. Государство.
Глава 1. Президент принимает решение.
В самом сердце мегаполиса, полного ярких огней, хвастливых витрин, широких проспектов и тенистых аллей, возвышалось и оно – серо-коричневое здание правительства.
Нигде в другом месте не мог бы расположиться этот символ государственности, которому жители и гости образцовой столицы были обязаны не только комфортом и благосостоянием, но и чувством собственного достоинства.
В самом здании правительства царили ещё большие комфорт и благосостояние. С чувством собственного достоинства перебоев также не наблюдалось. Но что касается дел, они в последнее время шли ну так себе. По крайней мере так считал президент.
Этот господин, раз в месяц красивший редеющие волосы в каштановый цвет, ежедневно принимавший ванны, состав которых знал лишь один человек, который отвечал и за президентскую пищу, был недоволен.
Объяснялось это не только сложностью внутренней организации этого многоопытного человека, но и весьма прагматичными причинами: если он сделал всё для того, чтобы народ его страны был счастлив, а столица государства сияла как ёлочная игрушка на январском солнце, чем заниматься дальше.
Мысль о том, чтобы оставить президентское кресло и выйти из серо-коричневого здания на центральный проспект без конца и края приходила ему разве что в тяжёлых, липких, тревожных ночных кошмарах.
Не для того он всё это строил, чтобы уйти, отдав детище жизни в чьи-то жадные, липкие и тяжёлые, как ночные кошмары, руки, чёрт знает на что готовые.
Нет, он так просто не сдастся. Он ведь в конце концов и есть столица, центральный проспект и величественная страна без конца и края. Не из той он породы людей, которые могут просто так уйти, бросить, отдать на растерзание. И не нашлось пока силы, которая вынесет его отсюда вопреки собственной воле.
Вдохновившись этой мыслью, президент прерывисто вздохнул и принял решение.
Глава 2. Война.
Решение президента заключалось в том, что если всё уже сделано, ему остаётся только одно: дать этому миру шанс о нём, президенте, никогда уже не забыть. Ты жив, пока о тебе помнят. Да, физически я умру нескоро, думал президент, это очевидно. Но однажды это должно будет случиться. Да, обо мне и так напишут в учебниках истории и всех других дисциплин, от микробиологии до ОБЖ, но кто их прочтёт? То ли дело, если люди сами станут участниками событий, после которых забыть меня будет уже невозможно. Эти живые носители истории будут из поколения в поколение передавать рассказы об этих славных днях.
Президент помнил, что нет большего удовольствия, чем краткий миг осознания, что ты прямо здесь и сейчас можешь позволить себе принять решение, которое изменит мир так, что он уже никогда не сможет стать прежним. Впрочем, и от процесса реализации президент ждал удовольствий не меньших.
Подготовка к войне, которая не заставила себя долго ждать, шла прекрасно. В качестве театра военных действий главнокомандующий выбрал соседнюю, достаточно большую, но, как он знал, ни в какое сравнение не идущее с его собственной, страну. Пока приближённые генералы трудились как заведённые над последними приготовлениями, президент с каждым днём всё больше расцветал, розовел, молодел.
Вот для чего, думал он, нужны были все эти годы труда, забот, тревог и редких поражений, за которыми всегда следовали ещё более значительные победы.
Вот только внутренняя победа – это совсем не то что внешняя. Кого тут вообще побеждать? Недруги давно сбежали или маются в застенках, ожидая окончания своих сроков, чтобы выйти на свободу и тоже сбежать. Ты их травишь, пытаешь, физически уничтожаешь, а они в ответ всего лишь бегут. Нет, с такими как следует не повоюешь.
Сама война, о которой президент сообщил народу в один из февральских дней, не дожидаясь окончания сумерек, тоже пошла как по маслу. Из каждого нового отчёта главнокомандующий величественной армии узнавал о маленьких, но головокружительных победах. Все поставленные задачи выполнялись настолько стремительно, что до достижения главных целей, даже по самым пессимистичным прогнозам, оставались считаные дни. Максимум неделя. В крайней случай месяц. От мысли, что всё может закончиться так быстро, президент испытывал смутную тоску. Да, с одной стороны, не терпелось ощутить сладость триумфа, когда окончательная победа будет объявлена. С другой, президент понимал, что после ему снова придётся задаться вопросом: а что собственно дальше.
Но помешать генералам добиваться успехов президент никак не мог. Возможно, это было единственное, чего он не мог в своей жизни. Но с этой немощью справиться ему было скорее под силу, чем нет.
Подумав об этом, президент прерывисто вздохнул и погрузился в наполненную до краёв ванну, состав содержимого которой был неведом даже ему самому.
Глава 3. Обида.
Сволочи. Предатели. Трусы. Лжецы. Подонки. Гниды. Скоты. Пидарасы. Мрази. Больные неблагодарные твари.
Уже несколько часов президент шипел себе под нос проклятия, уставившись невидящим взглядом в мраморный пол торжественного зала правительственного здания, из которого выгнал всех, включая того, кто хранил тайну содержимого президентской ванны и рецептуры президентской пищи.
