1. Глава 300
Заместитель главы шахты удивлённо вскинул брови. Не каждый день сюда приезжает сам принц, тем более, чтобы забрать каких-то нищих: – «Господин, Вам придётся подождать, поиски могут занять некоторое время.» – произнес он с сожалением.
«Я не тороплюсь.» – с королевским достоинством кивнул Сруль.
Майри отдал распоряжение принести документы о поставках рабов полугодичной давности с детальным отчетом за каждый месяц. Вскоре в кабинет завезли на тележке огромную кипу бумаг.
Мужчина утомлённо вздохнул. Учитывая то, что в трёх шахтах работают более 10.000 рабов, и каждый месяц завозят до тысячи новых, поиски могут затянуться до самого вечера. Так он думал, пока беглым взглядом не наткнулся на женское имя.
«А? Женщина в шахте? Кто это допустил?» – сердито пробормотал Майри, пока не увидел приложенную высокоранговую печать Грандов и пометку “пожизненно”, означающую, что женщине запрещается даже выкупить себе свободу. К тому же обычно поставки рабов приходят в первых числах месяца, однако в документе писалось о второй неделе.
Содержание этой записи заставило сердце Кёна пропустить удар: {Лидия Остаповна… Она – моя мама! Я чувствую!} – он сразу же взял следующий документ. – {Остап Петрович!} – в душе разлилась необъяснимая печаль. От желания встретиться с родителями и нахлынувших чувств защипало в глазах.
К слову, у обычных людей нет фамилии. Дети получают имя и отчество, а жены носят свое имя от рождения и родовое наименование, дающееся по имени мужа сразу после свадьбы. Так обособляется семейство, где глава – мужчина.
«Это они… Я отправляюсь за ними.» – сказал Кён нарочито спокойным тоном, с трудом сдерживая нетерпеливую дрожь.
«О… Рад был… помочь! Я отдам приказ, и вас там встретят. Вторая шахта расположена в семидесяти километрах отсюда. Вам показать путь?» – угодливо предложил Майри.
«Не стоит.» – парень, крепко вцепившись в полученные бумаги, стремительно покинул кабинет. Когда-то Мартин удалил Кёна из базы данных, что сыграло ему на руку: пронырливые недруги могли бы найти его по редкому имени.
Лавр покинул первую шахту и на быстром породистом скакуне отправился во вторую. Погода портилась, приближался дождь. Успокоиться не получалось. Душа горела желанием встречи.
Через полчаса парень прибыл во вторую шахту. Сопровождающие проводили его в гостиную третьего сектора, где гостя встретил рослый одноглазый лидер (обладатель 1-го ранга среди рабов) с внешностью типичного бандита. Курту приказали ожидать крайне авторитетного гостя, чтобы помочь с поиском двух подчинённых. По бокам от здоровяка стояли два прихвостня такой же комплекции.
«Я ищу Остапа и Лидию. Проводи меня к ним.» – срывающимся голосом потребовал Кён.
Курт ощутимо напрягся, даже побледнел: «Господин…»
Кёна захлестнуло нехорошее предчувствие. Он покачнулся, чуть не упав.
«Господин… Они… Они недавно погибли…» – раболепно пробасил лидер. – «Две недели назад их завалило камнями во… во время…» – судорожное сглатывание – «Во время добычи руды их погребло заживо.» – запинался и заикался мужчина.
Кён бессильно осел на колени. Его руки дрожали, за ледяной маской невозмутимости таились потрясение и шок. Он специально не прочитал документы до конца, боясь увидеть там то, что услышал теперь. Худшие ожидания оправдались…
Напряжённое молчание длилось с минуту. От принца исходила очень плотная аура скорби, от которой неуютно становилось даже повидавшим всякое смотрителям. Не будь он уродом, они бы даже испытали к нему жалость.
Сирота поднял пустой взгляд: «Покажи, где это случилось.» – вяло прошелестел он.
«С… Следуйте за мной, господин…» – тихо ответил Курт и зашагал вглубь шахты.
Пройдя многочисленные туннели с множеством поворотов, лидер рабов привёл важного гостя к полностью заваленному проходу. Совершенно очевидно, что попавшие под обвал бедняги погребены заживо без единого шанса на выживание.
Кён подошёл к камням и бездумно начал сгребать их в сторону.
Контролёр осмелился заговорить: «Ваше высочество, остановитесь, здесь всё может окончательно обрушиться, туннель и так едва держится!»
Лавр прекратил делать глупости и мрачно склонился над камнями, ставшими могилой для родителей, которых у него никогда не было. Его угнетали мысли о судьбе Остапа и Лидии. Последние полгода жизни для них наверняка тянулись сущим адом: родители в одночасье потеряли свободу и единственного сына, которого с любовью воспитывали четырнадцать лет. Они понимали, что слабый мальчишка в шахте долго не протянет, что, опять же, давило тяжким грузом на их сердца. Несчастные тяжело трудились длительное время, постепенно погружаясь во мрак отчаяния, и вот, когда до прибытия сына, до свободы и счастливой жизни оставалось всего лишь две недели, они трагически погибли. Судьба оказалась слишком жестока к простым добрым людям, влачившим далеко не самую лёгкую нищенскую жизнь. Кён опоздал.
После минуты молчания, чуть ли не плачущий Лавр ощутил исходящую из души ненависть: {Ты… опять её возненавидел?} – спросил он себя. – {Кён, она отняла две дорогие тебе жизни, так пусть вернёт их обратно. Только так ты рассчитаешься с ней. Нет смысла оставлять без матери и своего ребёнка.} – после этой мысли внезапно накативший гнев постепенно утих, пока не исчез полностью.
