Глава 1,
в которой Рита и Даня спасают мальчика
– Маму-уль, – Рита кралась на цыпочках к входной двери, – я пошла.
Театральный шепот удался на славу. Не настолько тихий, чтобы потом стало совестно, но и не громкий, чтобы мачеха не услышала, что ее «доча» собралась на улицу.
Привычно бросив взгляд в зеркало – джинсы, рубашка в синюю клетку, выбившиеся из хвостика пряди русых волос, синие-пресиние глаза и россыпь веснушек, – Рита уже протянула руку, чтобы открыть замок, как…
– Маргарита!
Мачеха выплыла из спальни. Ее походка была грациозной и эффектной даже в типичной квартире панельного дома.
«Опять следила за мной!» – Рита с досадой наблюдала за безукоризненным дефиле.
Теперь нотация на вечную тему «доча подводит» была гарантирована. И ведь не просто подводит, а с перечислениями: где именно подводит, как именно, когда именно и почему именно. И вот этот пункт, «почему именно», был особенно несуразен и несправедлив.
– Ты все-таки хочешь заставить меня стыдиться своей дочи, – поджала губы мачеха. Ее голова качалась как у китайского болванчика. – Я стараюсь сделать из тебя приличную барышню, записала тебя на курсы… А ты?
– Нелли Павловна, – у Риты уже было намечено важное дело, и терять время на споры она не собиралась, – я просто не хочу в содержанки. А это ваше умение ходить на лабутенах, переставляя по прямой уже не стопы, а копыта, ни к чему иному, увы, не ведет… Я так думаю.
Эту фразу Рита репетировала накануне целый час. Слова были тщательно подобраны с помощью закадычных друзей и вызубрены так, что, разбуди ее посреди ночи, девочка протараторила бы их, не задумываясь о смысле сказанного.
Старания не прошли даром. Мачеха застыла в изумлении, этого хватило на то, чтобы проскользнуть в комнату и накинуть крючок.
– Кажется, получилось! – Рита подмигнула своему отражению в зеркале шкафа-купе. Включила синтезатор. – Та-ак… Вот эта программа!
Симфонии Баха, сонаты Бетховена… Не беда, что пятого года обучения: Нелли Павловна все равно в программе музыкалки ничего не смыслит. Сейчас Иоганн Себастьян – или кто там его исполняет? – разойдется, и можно будет действовать по плану «Б»…
– Маргарита-а-а! – мачеха пыталась перекричать синтезатор. – Маргарита-а-а!
В ответ Рита прибавила громкость. Теперь Нелли точно не услышит того, чего ей слышать не положено! Девочка открыла окно и закрепила на турнике альпинистский трос.
Мелькнула мысль: все-таки хорошо, что папа установил турник на лоджии. Привычно кольнуло сожаление: если бы отец был сейчас дома!.. Но Рита уже свыклась с тем, что папа мог пробыть в командировке сколь угодно долго – день, два, месяц… Уже два или три года он старался не проводить много времени дома. Довела ли отца до этого мачеха – или сама жизнь? – девочка не знала. Одно понимала ясно: если она, Рита, сдастся, то ни папе, ни ей лучше не станет!
С этими мыслями девочка перебросила альпинистский трос через перила. Его длины, семи с половиной метров, должно было хватить на спуск с третьего этажа.
– Точнее, – напомнила себе Рита, – на спуск почти до земли.
А потом надо будет прыгать. Но прыгать всего-то с высоты полутора метров, а это совсем немного.
Стараясь не смотреть вниз, девочка осторожно встала на сделанный отцом узел на тросе. Отдышалась: все-таки это было самое сложное в побеге. Дальнейший спуск был делом простым: узлы были по всей длине, по ним-то Рита и добралась до конца троса. Убедившись, что внизу нет неожиданности вроде припаркованного на газоне автомобиля, девочка разжала пальцы.
Приземление можно было назвать мягким – даже стопы не очень-то почувствовали удар. Для удачного завершения побега оставалось только освободить трос. Рита нажала кнопку на брелоке. Трос, отцепившись от турника, скользнул на газон. Свернутый, он свободно помещался в ее рюкзаке. Рита, довольная собой, застегнула «молнию». Теперь, когда главное было сделано, оставалось только добраться до друзей.
«И все-таки, почему все именно так? – Рита шла к дому Дани, своего одноклассника и друга. – Почему папа, этот современный рыцарь без страха и упрека, женился на такой неправильной женщине?»
Хотя, если взглянуть объективно, мачеха была очень красива. Каштановые волосы, чистая-чистая, будто фарфоровая, кожа, голубые глаза… Кукольное личико! И вся из себя такая стройная, эффектная – прямо Барби!
Но эти ее лабутены!..
– Двенадцатилетним девочкам нельзя ходить в такой обуви, от этого деформируется стопа, – Рита озвучила мысль своего рассудительного друга Дани – чтобы услышать хоть один голос в поддержку.
Потому что девочку грызла совесть: о ней заботятся, а она?
Или это была не совесть? А понимание, что рано или поздно мачеха перекроет и этот путь к отступлению? Ведь эти вопросы – «Как ты опять смогла выбраться из квартиры? Мы живем на третьем этаже!» – Нелли задаст уже сегодня. И обязательно накажет.
