Голова трещала, грозясь расколоться по швам. И какого чёрта я сегодня так разошлась? Завтра точно уволят! «Ага, за подрыв авторитета кампании» – вопили какие-то жидкие воспоминания по поводу последних изменений трудового законодательства. Мозг отчаянно требовал прилива свежего воздуха и я позорно сбежала из банкетного зала, не дожидаясь торта. Желудок, кстати, тоже бурчал, мол, торт будет лишним. А ещё шальной хмель в крови знал, что именно торт поставит меня на колени перед унитазом и поэтому вёл вперёд.
В этой части здания я бывала довольно редко, а ещё дурацкие стрелки с указанием пожарного выхода словно сговорились спутать следы. Заблудившись в полутёмных коридорах офиса, в голову не пришло ничего лучшего, как раздосадованно топнуть ногой. И вот тогда, будто повинуясь негласному приказу, по полу неуверенно пополз слабый приток спасительной прохлады. Недалеко хлопнула дверь. Ориентируясь на звонкий удаляющийся стук каблучков, я приблизилась к вожделенной свободе.
– О, Боги, как я об этом мечтала. – бестолково изрекла я, продираясь через дверь, ведущую на террасу.
Тугой доводчик отказывался поддаваться, и стало удивительно, что такая дверь в принципе может хлопнуть. Но чудеса техники продемонстрировали сие чудо, и дверь хлопнула снова, едва не оттяпав мыски моих чудесных туфель.
Подставляя лицо дуновению ночного ветерка, я блаженно простонала, едва сдерживаясь от желания сползти по стене и устроиться на полу сидя. От грехопадения удерживала лишь одна мысль: подняться я уже не смогу и застанут меня утром именно в этой позе. Ещё был вполне оправданный риск примёрзнуть к новенькой плитке директорской зоны отдыха, ведь на дворе далеко не май.
Ночная прохлада мгновенно отрезвила. К сожалению, не только голову. Заныли ноги, уставшие от непривычно высокой шпильки, зудом отдалась кожа на бёдрах. Виной тому дурацкие силиконовые накладки на чулках! Мысль отказаться от привычного и удобного пояса пришла мне в голову совсем некстати, и сейчас желание было одно: забраться под пышную юбку коротенького платьица и разодрать кожу в кровь. Кожу было жалко: есть вероятность, что придётся вернуться на банкет, а действовать требовалось незамедлительно. Идеальным стало решение чуть-чуть приспустить орудия пыток. Желательно настолько, чтобы не опуститься до уровня доступной женщины, но платье на такие манёвры не рассчитано. После нехитрых манипуляций резинка чулок провокационно выглянула из-под пышного фатина. Приятая тишина была разрушена резким звуком, похожим на щелчок фотоаппарата. Я отвлеклась от приятного диалога со своим телом и вскинула голову.
– Эй! – переполненный возмущением возглас сорвался с губ прежде, чем я успела оценить ситуацию.
– Лучший кадр за этот вечер. – выдал мужчина, оценив снимок на дисплее камеры. И улыбнулся. Крышесносно. Так, что у меня отвисла нижняя челюсть.
– Эй… – повторилась я, но уже с другим, каким-то нереально мурлыкающим тоном и сделала несколько смелых шажков.
Потому что его вид… Да что там вид, он сам был одним сплошным приглашением и я согласилась. Во всей моей душе не нашлось ни единого повода, чтобы от подобного приглашения отказаться. Бесцеремонно оценив его плечи, ноги, жадный взгляд, я направилась к парню с камерой в руке. Остановившись в шаге от него, небрежным жестом одёрнула светлую сорочку и снизу вверх умудрилась посмотреть с вызовом и упрёком.
– И где ты потерял бейдж с пометкой пресса? – облизнулась я своему праву задать этот вопрос.
Парень выразительно хмыкнул и встал в позу. Он с демонстративной веселостью разглядывал меня, ведь я тоже приглашала. В свою игру, в свою голову и… боже, в этих глазах я прочла, что успела пригласить его ещё и под юбку. В привычной жизни за подобные взгляды я могла бы смело отвешивать пощёчины, а вот сейчас, сейчас я ластилась к нему, подставляясь и демонстрируя себя.
Согласно кивнув каким-то своим… явно положительным выводам, парень желчно ухмыльнулся.
– А я похож на представителя прессы?
– Похож. – пропустила я его хриплое замечание и уставилась в глаза, которые пожирали, которые давили прессом, размазывали меня. – На представителя самой жёлтой газетёнки, которую только можно представить. Наглый, беспринципный и готовый на всё.
Я нескромно улыбнулась. Он тоже. Пожалуй, ещё более нескромно, чем я сама. И… уступил. Азартно закусил нижнюю губу, а мои любимые глаза заискрились разрядом электричества, вблизи которого обычно вешают таблички «не влезай – убьёт!»
– Ладно, беру свои слова обратно. Судя по характеристике, действительно, похож. – легко пошёл он на попятную.
Этому тону я соблазнилась ещё больше и повела плечиком, подаваясь к незнакомцу непозволительно близко.
– А ещё у тебя красивые глаза и обезоруживающая улыбка, заставляющая пасть ниц и раскрыть самые грязные секреты.
– И много у вас грязных секретов, мадмуазель?
Я вскинула брови и потупила взгляд, не распознав намёка.
– Да кому нужны мои секреты?! – раскатисто рассмеялась. – Я говорила о том, что происходит в кампании! – пояснила, недоумённо пожимая плечами. Парень будто бы расстроился, но неожиданно улыбнулся шире.
