Я открыла глаза. Я была в моей спальне в доме на Трэдд-стрит. В щели в деревянных ставнях пробивались стрелы света. Тонкие тюлевые занавески, призванные, по мнению моей матери, добавить женственности в спартанское мужское пространство, мягко колыхались в струях холодного воздуха, проникавших сквозь вентиляционное отверстие, спрятанное в широком плинтусе. К моей щеке прижимался мокрый нос и мохнатое ухо, а хвост Генерала Ли обмахивал мне лицо. Увы, ни одно из этих средств создания комфорта не ослабило напряжения в моей груди, которое вновь напомнило о себе, стоило мне проснуться. Реальность жизни вновь обрушилась на мою голову, словно лавина, не зная никаких препятствий.
Казалось бы, я всю жизнь контролировала свои шаги и решения и то, что считала целеустремленной карьерой успешного риелтора. И вдруг неожиданно для себя оказалась в высшей мере невообразимом и необычайно щекотливом положении: мне сорок лет, я не замужем и – что самое странное – беременна. Я посмотрела на прикроватную тумбочку. Мой взгляд упал на небольшие куполообразные юбилейные часы, некогда принадлежавшие предыдущему владельцу дома, Невину Вандерхорсту.
Как и все остальное в спальне и во всем доме, я сохранила их, хотя не совсем понимала почему. Я привыкла убеждать себя, что если я не наложу на дом слишком явственного личного отпечатка, то в будущем мне будет легче его продать. Но иногда, как, например, сейчас, мне казалось, будто я слышу голос мистера Вандерхорста, как он рассказывает мне о любви, которую питал к родовому гнезду своей семьи. Это часть истории, которую можно подержать в руках. Сначала я не совсем понимала, что он имел в виду, но теперь, похоже, до меня начало доходить.
Я старалась не замечать эту связь между историей и семьей. Хотя я уроженка Чарльстона со своим собственным багажом генеалогического древа и старых домов, в конце концов, я прекрасно обходилась без них почти тридцать три года. По крайней мере, до тех пор, пока моя мать, бросившая меня, когда мне было шесть лет, не решила, что нам пора помириться.
Я прищурилась, глядя на круглый циферблат, молча проклиная свое решение не заменять мои электрические часы на аналоговые, только с еще более крупными и яркими неоновыми цифрами, которые я могла видеть без очков. Порывшись в прикроватной тумбочке, я нашла очки и надела их себе на нос. Семь тридцать. Я вздрогнула, испытав ужас от того, что вновь проспала. Не скажу, чтобы кто-то приходил на работу в «Бюро недвижимости Гендерсона» раньше девяти, но с тех пор, как начала там работать, я, как верный страж, всегда сидела за своим столом уже в восемь утра. Как по часам. Неудивительно, что начиная с самого первого года работы мое имя ежеквартально возглавляло в конторе мистера Гендерсона список лидеров продаж. Рекорд, который до недавнего времени никто не мог побить.
Я уже было приготовилась спустить ноги с кровати, когда комната накренилась и содержимое моего желудка, оставшееся с прошлой ночи, потребовало к себе внимания. Я со стоном откинулась на подушку, чувствуя себя ничуть не лучше, даже несмотря на влажный язык Генерала Ли. Короткий стук в дверь возвестил, что это миссис Хулихан. Моя экономка вошла в спальню, неся тарелку с соленым печеньем.
– Похоже, я вовремя. Ваша мама велела мне каждое утро ставить их вам на тумбочку. Прежде чем отрывать голову от подушки, вам надо съесть пару штук.
Я унаследовала миссис Хулихан вместе с собакой и домом.
Если честно, я все еще сомневалась в достоинствах двух последних, но миссис Хулихан была на вес золота. Рассмотрев же ее пышную грудь и широкие бедра, я поняла, что это впрямь значительная сумма.
– Спасибо, миссис Хулихан, – сказала я. Взяв предложенный крекер, я приставила его к сухому языку, чтобы он сам растворился, опасаясь, что, если я буду слишком энергично жевать, мой желудок этому воспротивится. Я закрыла глаза, чтобы комната не шла кругом, и снова услышала звук. Похоже, именно он и разбудил меня, хотя я и забыла о нем, как только вновь открыла глаза.
– Вы слышали? – спросила я, по двум причинам лежа неподвижно, чтобы лучше слышать и чтобы меня не вырвало от резкого движения.
– Что именно? – миссис Хулихан встретилась со мной взглядом.
Звук был настолько слабым, что его было проще проигнорировать. Если бы не одно «но»: его сопровождал порыв холодного воздуха, как будто где-то рядом только что распахнулась дверь в склеп.
– Плач ребенка, – сказала я. И как будто он тоже его услышал, Генерал Ли спрыгнул с кровати и выбежал за дверь. Я сказала себе, что это потому, что он голоден и побежал на кухню, рассчитывая там чем-то поживиться.
Миссис Хулихан улыбнулась и подошла к двери.
– В этом доме нет младенцев, по крайней мере, пока. Наверно, вы слышите кошку на тротуаре. Или же ваши уши обманывают вас, помогая вам подготовиться к тому, что ждет вас дальше. – Она остановилась и вновь повернулась ко мне лицом. Ее дородные телеса заполнили весь дверной проем. – Я приготовлю вам немного зеленого чая без кофеина, который принесла Нола. Просто лягте и продолжайте есть крекеры, пока не почувствуете, что можете сесть.