Дорога в тысячу ли* начинается с первого шага.
(китайская пословица
*ли – китайская верста)
Дорогу осилит идущий
(пословица)
ПРОЛОГ
«Где я? Что происходит? Как я здесь оказался? Здесь так темно. Еще несколько мгновений назад я спал в своей теплой постельке, а затем я очутился здесь. Мне холодно и страшно. Я хочу назад, в свою постельку. Я хочу к папе. А-а-а.
Я ничего не вижу в этой темноте. Почему болит моя правая рука? Меня кто-то порезал?! Кто? Зачем? Кажется у меня бежит кровь. Мне больно.
Кто там в темноте? Чьи эти большие желтые глаза? Я не знаю такого зверя. Эти глаза ужасны. Чьи они? Я не хочу здесь оставаться. Это чудище. Прочь от меня. Уйди.
Бежать… Я должен бежать… Но я не могу пошевелиться. Меня что-то держит. Вокруг темно – я ничего не вижу. Только чувствую дыхание чудовища где-то рядом со мной… Его глаза то появляются, то вновь исчезают в темноте. От него воняет чем-то противным. От его дыхания мне становиться дурно…
Ко мне что-то прикоснулось. Что-то мерзкое и холодное. Нет, скорее противное и горячее. Что же это такое? Я ничего не понимаю. Что-то прошлось по моей правой руке. Оно лижет мою рану! Ему нужна моя кровь! Уйди! Прочь, тварь! Ы-ы-ы. Мне больно, мне страшно…
А-А-А-А-А! Отпусти меня. Я хочу к папеньке… Я хочу обратно в свою постельку… Верните меня назад…»
Глава 1.
– Сколько я вам должен? – позвякивание монет в кожаном мешочке в руках мужчины подтверждало его платежеспособность.
– Нисколько – капитан корабля, мужчина крупных габаритов, старательно отводил взгляд от предлагаемой оплаты. Казалось ему вообще неудобно и неуютно находиться радом с этим пассажиром.
– И если что я вас никогда не видел и знать не знаю, – добавил он и резко повернувшись поднялся на борт. Доски трапа заскрипели под его неподобающим большим для профессии моряка весом.
Мужчина, так удачно совершивший свое путешествие без оплаты, не стал настаивать. Бросив последний взгляд на судно, которое служило ему домом на все время длинного путешествия – двухмачтовую каравеллу, развернулся и отправился вверх по портовой улице в город в поисках какого-либо заведения, где он мог бы поесть и остановиться на ночлег. Еще ему нужно было найти коня. Таковой обнаружился в ближайшей конюшне. Путник выбрал на его взгляд самого лучшего, за которого, правда, пришлось поторговаться с владельцем. Но конь того стоил – гнедой масти, великолепный жеребец стоил каждой вложенной в него монеты. Звали его Неурет, что на каком-то древнем языке означало «неугомонный». Теперь можно было и продолжить свой путь.
***
Портовый городок был маленьким и грязным. Подстать ему был и постоялый двор – такой же грязный, неуютный и неприветливый – совсем не такой, каким следовало быть месту, служащему для прията странников. Посозерцав с минуту сие нерадушное заведение, путник продолжил свой путь в поисках более лучшего пристанища. Но городок не мог предложить ничего лучше. И все же прохожий в ответ на вопрос о ночлеге предложил проехать ему дальше по дороге к корчме.
Когда то, давным-давно, кажется это было в другой жизни, он уже бывал в этой корчме. В те времена, правда, здание выглядело куда как лучше и вывеска была еще хорошо читаема. Теперь же лишь с огромным трудом можно было разобрать, что на доске, висящей над входом на двух проржавленных цепях, написано «У лисички». Кто такая эта Лисичка не знал никто еще в те, старые времена, а теперь и подавно. Да и полная женщина неопределенных лет, встретившая мужчину у входа, явно не была похожа на прежнюю хозяйку. По количеству жира на боках и веснушек на лице она многократно превосходила все, что мог вспомнить путник. Впрочем, внешний вид хозяйки его мало интересовал. Ему нужна была еда и кровать на ночь – ничего более. И, по всей видимости, он мог получить в данном месте все желаемое. По всей видимости уровень обслуживания в «У лисички» был куда как выше чем в постоялом дворе в портовом городишке.
Мужчина уселся за стол, положил рядом с собой свой большой дорожный мешок и жестом позвал хозяйку.
Та, окинув быстрым взглядом препорошенный пылью, но достаточно богатый наряд посетителя, его увесистый мешок для монет на поясе, изобразила на лице подобие улыбки и задала свой дежурный вопрос: «Чего изволите?»
– Жаренного мяса и пива, – путник расшнуровывал завязку плаща. – И еще у вас комната на ночь найдется?
– За все – два золотых, – улыбка все еще не сходила с лица хозяйки, не делая, впрочем, весь ее вид более дружелюбным.
– Устроит, – путник достал требуемую плату из своего мешочка и бросил на стол.
Толстые руки ловко схватили два покатившихся желтых диска и их обладательница скорым темпом отправилась на кухню.
Путник тем временем оглядывал темное помещение корчмы. Посетителей было не много и, казалось, никто не обращал на него внимание. Но мужчине казалось, что кто-то пристально за ним наблюдает. Вот только кто? Он не мог понять. Ему никак не удавалось поймать направленный на него взгляд. Кто бы это мог быть? Может тот старик в углу, с длинной седой бородой, густыми бровями, в какой то серой робе с посохом в руках? Или двое крепких мужиков, наверное крестьяне, что то обсуждающие между собой? Или женщина с мальчиком лет десяти. Наврятли это была та девушка или парень рядом с ней. Никто из них не вызывал опасений, хотя и не выглядел особо дружелюбно. Скорее путник был безразличен им всем.
