Скучно Шарику без друзей. Выйдет он на пригорок, сядет и подолгу смотрит вдаль. А потом вернётся под навес, ляжет, вытянет лапы, положит на них мордочку и, прикрыв глаза, мечтает о новых друзьях. Но где их взять, если от его, казалось бы, безобидного лая обходят дом стороной? Не знают люди, что Шарик лает просто так, для порядка, что он охраняет не только свою территорию, но и всех, кто здесь живёт. Например, того же краснокрылого петуха от нападок его конкурентов…
Вздыхает Шарик, но ничего не поделаешь. Сам виноват, что обидел Хрюнчика и вовремя не поделился едой с Кешей. Пару раз пытался он обратить внимание поросёнка. Пробегал у того перед глазами, останавливался, даже пробовал заговорить. Но поросёнок поворачивался задом, будто перед ним не Шарик, а пустое место. Ничего не оставалось, как наблюдать издалека за Хрюнчиком, ковыряющим розовым пятачком землю. Смотреть, как демонстративно тот поднимает рыло, сладко чавкает, да так, что у Шарика бегут слюнки, только успевай заглатывай.
Шарику хотелось вновь подружиться с поросёнком. А как – он не знал… Подолгу ломал голову, но ничего не приходило на ум. И когда почти совсем разочаровался, всё произошло само собой. Рано утром поросёнок вышел на тропинку, по которой любил бегать Шарик, и запустил пятачок в землю. Так бы ничего, но зачем копать поперёк тропинки? Ну, не совсем поперёк, чуть в стороне. Но какая разница! Вдруг ковырнёт там, где не надо. А Шарик оступится и подвернёт лапу. Видя безобразие, творимое поросёнком, пёс не утерпел и кубарем скатился под пригорок.
– Ты чего это делаешь? – грозно затявкал он.
– Червячков ищу, – прошамкал поросёнок и так поддел землю, что осыпал Шарика с головы до кончика хвоста.
– Ты чего? – отпрыгнул Шарик в сторону.
– Я ничего, – притворился поросёнок. – Землю ковыряю.
– Ты не ковыряешь, а на меня кидаешь!
– Кидаю туда, куда кидается. Не стой поперёк пути, – сказал Хрюнчик.
Поняв, что бесполезно увещевать поросёнка, пёс решил подойти к нему по-иному. Без скандала.
– Ладно, я тебя прощаю.
– Мне твоё прощение – что корове лишний хвост.
Вот наглец! Шарик его прощать, а тот по-свински… От злости аж свело челюсти, но пёс вида не подал. Наоборот, как можно простодушней, сказал:
– Разве тебе моё прощение не нужно?
– Зачем? Его ни разжевать, ни на зуб положить.
– Как это?.. – растерялся пёс. Он слышал, что прощение нужно всем. А иначе как? Иначе – не жить и не дружить. Перессоришься или передерёшься.
– Почему ты не хочешь прощения? – переспросил Шарик.
– Корешков сладких хочу. Их можно съесть. А твоим прощением сыт не будешь.
Понимая, что поросёнка ничем не проймёшь, Шарик решил изменить подход. К тому же вспомнилось выражение: «кожа, как у свиньи». Он понял, что бесполезно взывать к совести поросёнка. Надо первым пойти навстречу. И он, потупив глаза, сказал:
– Прости меня, Хрюнчик.
– За что?
– За всё нехорошее, что я тебе сделал. За то, что ещё не сделал…
– Ну-ка, ну-ка, – сузил глаза поросёнок, – чего ещё замыслил?
– Пока ничего.
– Не притворяйся, если проговорился.
– Как тебе объяснить? – стушевался Шарик.
– Нечего хвостом вилять. Давай, правдой ври.
– Понимаешь, это так образно говорят, когда хотят, чтобы их правильно поняли. Ну, чтобы потом не боялись.
– Что укусить можешь?
– Лучше иногда укусить зубами, чем словами. Поэтому, когда искренне просят прощения, как я, например, всегда прощают. Я даже хвостом перестал вилять.
– Ладно, я тебе прощаю… До следующего раза.
– Спасибо, Хрюнчик. Ты настоящий друг. За это я тебе помогу корешки найти.
– Много?
– Сколько захочешь.
– И когда захочу?
– Нет. Только сегодня.
– Что это за прощение, если его не хватает на день? Впрочем, – улыбнулся поросёнок, – это даже лучше. Когда захочу корешков, тогда и прощать тебя буду. А иначе ни-ни, ко мне не подходи. Давай, пока я добр, ищи корешки.
– Я дать не могу, но подсказать где их много – могу.
– Где?
– На тропинке.
– На ней земля твёрдая. Не укапаешь.
– Так все думают, но корешки прячутся там, где их не ищут. Разве ты не так делаешь, когда тебя наказать хотят?
– Точно! Как же я раньше не догадался? – обрадовался Хрюнчик.
В желудке заурчало, и поросёнок почувствовал голод, хотя утром он наелся досыта. Не зря, когда увидишь в поле много ягоды, возникает желание наброситься на неё и загребать двумя руками, пока тебя не опередили. Так и с поросёнком. Не раздумывая, он яростно принялся ковырять тропинку. Даже не заметил осколка от бутылки и порезал пятачок, но не почувствовал боли, а с утроенной энергией продолжал раскидывать землю по сторонам. Только бы успеть наковырять огромную гору сладких и сочных корешков! А потом, лежать на мягкой траве и получать огромное удовольствие.
Вскоре вместо тропинки образовалось перепаханное поле, но… Ни одного корешка. От изнеможения поросёнок рухнул на землю. С него градом катился пот. Он хотел возмутиться, но язык от усталости не желал шевелиться. Да и в голову почему-то не шли мысли. Оставалось лежать и тяжело дышать.
– Надо же, – крутился рядом Шарик, – вчера этих корешков было завались, а сегодня куда-то попрятались. Правильно говорят, что не только животные, но и растения чувствуют опасность. Как же я раньше об этом не подумал? Теперь точно знаю, корешки перебежали и попрятались под зелёной травой. Давай, Хрюнчик, вставай и быстрей копай во тут! – указал Шарик на траву-мураву.
