Читать онлайн полностью бесплатно Илья Штемлер - Возвращение долга. Страницы воспоминаний

Возвращение долга. Страницы воспоминаний

Блистательный «шестидесятник», автор «Гроссмейстерского бала», «Утреннего шоссе», «Таксопарка», «Универмага» – острых и ярких произведений, известных в 70-е каждому читателю литературных журналов, – таким видится нам из сегодняшнего дня Илья Штемлер, писатель, без которого русская литература второй половины XX века была бы неполной.

Книга издана в 2017 году.

© И. Штемлер, 2017

© ООО ТД «Современная интеллектуальная книга», 2017

© А. Веселов, 2017

* * *

Страницы воспоминаний «Звонок в пустую квартиру» увидели свет в 1997 году в серии книг членов Питерского отделения Русского ПЕН-клуба. Мне было шестьдесят четыре года. Сейчас мне восемьдесят четыре, а за окном январь 2017 года. Сознание тревожит чувство невозвращенного долга, подобно острому желанию избавиться от тяжести груза, лежащего на плечах. Успеть бы…

Часть первая

Звонок в пустую квартиру

Глава первая

С чего начинается жизнь? С какого момента человек начинает осознавать это состояние? С детства, с юности – этих упоительных, безответственных времен? Все индивидуально. У меня, к примеру, ощущение Жизни началось с вполне взрослых лет, в 1958 году, после моей женитьбы…

* * *

Я безработный. В июле 1958-го я значился инженером-оператором конторы «Нижневолгонефтегеофизика» с окладом 790 рублей в месяц, а в сентябре я – ленинградский безработный…

Еще этот дождь, однообразный, тягучий, без перерыва на обед. Зонтик охромел на два стержня и напоминал фуражку с высокой тульей. И туфли промокли: правая киснет у пальцев, а левая, наоборот, у пятки. «Вместе они сольются в области предстательной железы», – мрачно думаю я, начитавшись популярной медицинской энциклопедии. Впрочем, мне сейчас не до шуток.

Стою под навесом темного портала на углу Невского и улицы Гоголя, с тоской взирая на тротуар, что ведет к цели моего сегодняшнего хождения. Асфальт тротуара шелушится дождевыми каплями, напоминая темнокожее лицо после оспы. Цель моего сегодняшнего похода – отдел кадров завода «Геологоразведка». Накануне я по радио услышал объявление, что заводу требуется специалист моего профиля для работы в отделе технического контроля, в просторечье ОТК. Вот он я! Инженер-геофизик, молодой специалист с трехлетним стажем. Готов на любую работу, тем более по специальности.

Я спешил не чуя ног. Все верно. Требуется молодой специалист. Необходимо подать заявление в отдел кадров и завтра явиться за ответом… Я торопил ночь, но она, как никогда, была ленива, беременна темными сырыми тучами, а под утро разродилась дождем. И каким дождем, словно хотела оправдать необычайно сухое лето. Добираться от Нарымского проспекта (ныне проспект Ю. Гагарина) в центр города в такой дождь можно только ради сверхважного дела. И я добрался. Осталось несколько десятков метров, как ливень все-таки законопатил меня в кисловатый зев сберкассы, выходящей углом на Невский проспект (ныне там размещаются кассы Аэрофлота). За моей спиной, в глубине операционного зала, счастливцы снимали деньги со своих счетов, более счастливые, наоборот, сдавали деньги, вероятно, лишние. У меня никогда не было лишних денег, у меня никогда не было сберкнижки, а мне уже двадцать пять. Есть жена Лена, воспитательница в детском саду, через несколько месяцев появится ребенок. Есть одиннадцатиметровая комната в квартире родителей жены, есть круглый раздвижной стол, купленный на деньги при расчете за сталинградские деньки, есть два мягких стула – подарок моего дяди к свадьбе, есть сладкое прибежище – диван-кровать – совместные усилия родителей. Господи, как много уже есть, если подумать, а сберкнижки нет, серо-голубой, с распластанным гербом. Нет этого символа благополучия… В темном боковом стекле отражается моя физиономия, достаточно жалкая, напоминающая мордочку хорька; еще эти черные усы. Точно у Манолиса Глезоса, греческого коммуниста, томящегося в застенках черных полковников, чей образ запечатлен на висящем перед моим носом плакате с призывом «Свободу Манолису Глезосу!»…

«Работу Израилю Штемлеру!» – произношу я про себя и усмехаюсь. Израилю! Имя, которое на Руси, скажем прямо, не очень популярно, и вслух произносить его как-то неловко. Но с некоторых пор меня просто подмывало к месту и не к месту выставляться с этим именем… Казалось, я носил на лбу наколку с непотребным словом, не примиряло даже отчество – Петрович…

Так, распаленный ситуацией, я выставил свой инвалидный зонтик и отчаянно вошел в водяную стену, благо путь предстоял короткий: завод размещался метрах в тридцати отсюда, на улице Гоголя по соседству с домом, в котором 25 октября 1893 года скончался Петр Ильич Чайковский.

Влажными пальцами стягиваю с рычагов телефонную трубку и набираю номер отдела кадров. Подобострастно сообщаю кадровику свою фамилию, невнятно прожевываю имя и четко проговариваю отчество. – Израиль Петрович?! – переспрашивает невидимый распорядитель моей судьбы. – К сожалению… место занято. Ваши документы спущены в охрану завода.

– Как?! – лепечу я. – Вы ведь сказали, что… Какая охрана? – но в душевом кружочке телефонной трубки дразнилкой пикают звуки отбоя.

На ватных ногах я двинулся к оконцу охраны, оставляя на треснутых квадратах кафельного пола мокрые восьмерки подошв. Вялым голосом доношу в оконце фамилию, фиксируя взглядом свой диплом, что предупредительно лежит на столе вместе с заявлением о приеме на работу. Черт бы вас побрал! Я вижу сонные глаза вахтера, лоб, суженный лакированным козырьком фуражки, и сизые мочки ушей. А дождь колет пиками узорные стекла тяжелой входной двери, внушая мысль, что обратного хода нет. Погода вообще нередко распоряжается моей судьбой…



Другие книги автора Илья Штемлер
Ваши рекомендации