Воскресенье, в небольшой церквушки собираются люди, работают руки в крестном знамение перед в ходом в церковь, жалобно скрипит входная дверь. Церквушка приветствует народ теплом и запахом ладана. Как и в большинстве случаев, в основном приходят пожилые люди, то ли от сильной веры, то ли от боязни перед страшным судом. Бабушки в платочках убирают вылезшие непослушные волосы, а старики неторопливо снимают головные уборы, поправляют седоватые усы и сурово озаряются вокруг. Было и немного молодежи. Шустрая бабуля подходила к кадилам, нагревала свечи снизу – чтобы воск растопился и они крепко держались – и поджигала их фетиль. Дверь периодически поскрипывала, кто то поворачивал голову и смотрел на новых пришедших людей. Все были в ожидании начала воскресной службы.
Из кельи вышел батюшка средних лет, с окладистой черной бородой. Он поцеловал икону Божией матери и окрестил всех присутствующих крестным знамением, а его глубокий бас начал воскресную литургию. Все перекрестились, кто три раза, а кто один. Служба шла своим чередом. Старики и бабушки гнули свои спины издавая глухой стон после крестного знамени, а кто то даже вставал на колени и касался лбом пола. Молодежь в основном повторяла за пожилыми людбми, но не с такой страстью или фанатизмом, видать их молодые души еще не были под тяжестью стольких грехов, страха перед смертью или веры.
