Джонни стоял на кирпичной стене в позе Наполеона, заложив одну руку за спину, а другую гордо согнув в локте, и смотрел на одиноко маячивший вдали парус.
Часы на городской ратуше пробили полдень. Выглянуло солнце. Джонни закинул курточку на плечо и радостно заметил, что дождя, пожалуй, сегодня не будет.
Поль сидел рядом, свесив одну ногу со стены и расшатывая каблуком ботинка потрескавшиеся от времени кирпичи. Другую ногу он обхватил руками и уперся подбородком на холодную коленку. Такая поза обычно помогала ему впадать в меланхолию, к которой Поль был весьма склонен. За утро Поль успел переделать кучу всяких важных дел: слушал радиоприемник, лежа в постели и задрав ноги на спинку кровати, перемазался вареньем в чулане до самых ушей, за что получил от матери подзатыльник, потом чистил ботинки и отмывал свою физиономию с мылом, дал хорошего пинка вредному соседскому коту, накормил голубей крошками от завтрака, научил братишку завязывать морской узел на мамином фартуке, разбил фаянсовое блюдо для воскресного пудинга и забросил свою трубу в кусты на заднем дворе.
Джо расселся на пыльной траве возле стены, его мало волновало то обстоятельство, что мама напялила на него свежевыглаженный костюмчик в честь воскресного дня. Джо разбирал содержимое своих карманов. Он даже сам не мог понять, как туда столько всего помещалось, и откуда брались все эти странные вещи, но был уверен, что они ему необходимы. Карандаши, старые билеты на автобус, мятый список продуктов, которые нужно купить в магазине, спичечный коробок с жуком, пуговицы от папиного пальто, кусочки разноцветного стекла, грязный носовой платок, морские раковины, игрушечные машинки, шпингалет от кладовки, где хранятся конфеты, и главная ценность – медиатор и порванная струна от гитары брата.
Джо был самым младшим в компании друзей и младшим ребенком в большой семье, но это его ничуть не смущало, он рос очень самостоятельным и независимым. Бродил где вздумается, дома о нем особо не беспокоились, зная его характер, к тому же он всегда помогал с домашней работой: выносил мусор, ходил за покупками, один раз даже вылил на лестницу ведро мыльной воды, после чего отец поскользнулся и чуть не пересчитал ступеньки.
Джонни вглядывался в тень деревьев, туда, куда убегала каменистая тропинка, явно в нетерпеливом ожидании кого-то четвертого. Вдруг в кустах позади них послышались шорох и пыхтенье, будто медведь продирался через лес. Появился Ричи, взъерошенный и запыхавшийся после долгого бега. Он бежал всю дорогу от самого дома.
– Я хотел срезать угол, – пробормотал он, отряхиваясь и вытаскивая листья из волос. – По прямой… чтобы быстрее…
Ричи почему-то часто лез туда, где не пройти, из всех путей он обязательно выбирал самый трудный и появлялся как медведь из чащи. Ребята шутили над ним, что это его большой нос тянет за собой не в ту сторону.
Компания была в сборе. Осталось придумать что-нибудь грандиозное. Воскресенье в самом разгаре. Светит солнце, тучи далеко, в порту гудят пароходы и кричат чайки. День просто создан для приключений. Джонни внимательно оглядел все четыре стороны света, от яркого солнца у него перед глазами заплясали разноцветные звездочки. Настроение было отличное, даже захотелось что-нибудь сочинить. Свои стихи он никому не показывал, прятал их под кроватью, там уже накопилась целая пачка школьных тетрадок, исписанных вдоль и поперек. Джонни часто рисовал на полях смешные рисунки, например, учителя математики с огромными ушами и хвостом, или Ричи с большим носом. В будущем Джонни мечтал стать великим и знаменитым на весь мир. Он пока не знал, как именно, но был серьезно на это настроен. Он хотел уплыть в Нью-Йорк на огромном белоснежном лайнере.
У Ричи пока не было большой мечты, но ему очень нравилось стучать, например, палкой по забору, или ложкой по кастрюле, или ботинками по каменистой набережной, слушать, как дождь барабанит по крышам, как урчит вода в трубах, как фырчат автобусы и где-то далеко стучат по рельсам поезда, любил слушать, как мама моет посуду на кухне, как звенит колокольчик на двери кондитерской, бой курантов на площади и шаги прохожих за окном.
Поль, в отличие от приятелей, уже точно знал, что нужно получить работу, когда вырастешь. Он решил стать врачом, потому что его мама работала в больнице медсестрой. Еще он учился играть на пианино, но больше любил трубу. Вот только играя на трубе, он не мог петь, а пел он хорошо, особенно церковные гимны. Неплохо было бы работать в большой важной фирме, носить костюм и галстук, шляпу и плащ, как киногерои. Но Поль был ленив по природе, учиться не любил, и работать долго сидя на одном месте ему совсем не хотелось. Он собирался много путешествовать, когда вырастет, а пока больше предпочитал валяться на кровати, задрав ноги выше головы, слушать радио и насвистывать себе под нос разные популярные мелодии. Главное, быть особенным и делать все, как тебе хочется.
Джо был скрытным тихим мальчиком, себе на уме. С ним мало разговаривали старшие товарищи, поэтому все думали, что он мечтает водить автобус, как его отец, но Джо втайне от всех учился играть на гитаре, которую брал у старшего брата, пока того не было дома. Все пальцы себе стер до крови, но упорно зубрил аккорды.
