Либо она профессиональная колдунья, как мне сначала и показалось, либо чувство ответственности не позволяет мне переключиться на другие дела до того, как я выполню данное ей обещание. Видимо, теперь я – ее средство излучения в этот мир. Все из рук валится, за что ни берусь – ничего не получается, а что получается, то – плохо, плохо, плохо! И знаю же, что надо доверять первому впечатлению: первая возникшая ассоциация – Мойра, вторая – паучиха, сидит себе и вяжет, а на ее крючок клюют прохожие, но не все, а лишь такие зеваки, как я. Хотя, возможно, она – просто городская сумасшедшая, а я – впечатлительная дура… Но делать-то ничего не могу – это факт. Как только начну домашнее задание, так обещание написать о ней всплывает в памяти. И ведь пряжу вчера купила, и спицы тоже, хоть не вязала лет… Если я сейчас вспомню, сколько лет я не вязала, то вспомню, сколько мне вообще лет и расстроюсь еще больше. Я знаю, что сумбур получается, но даже мысли собрать воедино не могу – я же предупреждала. Все, сдаюсь, пишу о тебе, Карен, пишу. Да и лектор говорил, что, если записывать все, что случается, то лучше понимаешь происходящее.
Первое практическое занятие
На первом, вводном, занятии по волшебству ничего нового для меня не было: лектор настоятельно рекомендовал не водиться с людьми, выбравшими для себя путь «несчастливости», а еще лучше – вообще держаться от них подальше. Далее: научиться не переживать о прошлом – поскольку «вчера» изменить нельзя, значит, от него следует немедленно освободиться и думать о «сегодня». Не о «завтра», а именно о «сегодня», точнее, о каждом настоящем моменте.
На втором занятии он подтвердил мои давние подозрения: все, что нам нужно – уже у нас есть, оно неподалеку, а то и вовсе под боком. И люди, которые могут помочь в самых важных делах, появляются в нашей жизни еще до того, как дело станет важным, так что никого искать специально не нужно. А вот умение определять, что именно для нас важнее всего, надо в себе развивать.
Мне и другим студентам слушать это было скучновато, нам всем не терпелось поскорее покончить с теорией и приступить к практике – учиться конкретному волшебству.
И, наконец, на третьем занятии он заявил: «Прежде чем приступать к конкретному волшебству, нужно научиться просыпаться в правильном настроении, с твердой уверенностью, что сегодня обязательно произойдет нечто интересное – то есть, быть готовым к приятным неожиданностям. Только в таком настроении можно сделать следующий шаг – учиться замечать важное и правильно толковать знаки. Это необходимо, чтобы направлять волшебство в нужное русло».
Далее рекомендовалось самостоятельное практическое занятие: сначала проснуться в соответствующем настрое и, если эта часть удастся, идти в город с конкретной целью – замечать знаки и пытаться их правильно истолковать – и это должно быть единственной целью прогулки.
– У некоторых из вас, – сказал лектор, завершая занятие, – получится с ходу, а другим придется повторять попытки и это может занять много времени, так что студентам придется разделиться на группы – более и менее успешных. Но торопиться в этом деле нельзя, и ни малейшего духа соревнования я не потерплю. Некоторым из вас еще придется учиться правильно засыпать, то есть прокручивать в памяти прошедший день, обращая внимание на важные моменты, а другие это уже умеют.
Когда я проходила собеседование, лектор честно сказал, что шанса стать великой волшебницей у меня нет. Да и шанс стать блестящей волшебницей тоже невелик – этому надо было учиться с детства. Чтобы стать великим волшебником одного таланта мало, для этого надо: родиться в семье волшебников, расти в соответствующей среде и в ранней юности обучаться у великих магистров.
Все, на что я могу рассчитывать, это стать хорошей волшебницей. И, если повезет, найти свой стиль, свою нишу и даже оставить след в истории волшебства. Ну что ж… Я постараюсь стать лучшей из хороших волшебниц.
Упущенное в детстве не вернешь. Родители всегда пытались загнать меня в рамки обыденности, из лучших побуждений, конечно. Когда я подросла и научилась понимать человеческую речь, мне объяснили, чего ждет от меня общество. Оно ждет от меня, в первую очередь, полезного труда. Поэтому я должна вырасти добропорядочным гражданином, приобрести нужную профессию и работать, как все, для блага общества, идущего в светлое будущее. А ведь мои способности к волшебству проявились еще до того, как я научилась говорить и даже ходить.
Родители часто вспоминали лето, когда меня впервые привезли к бабушке в деревню. Меня посадили в саду на покрывало. И вдруг огромная свирепая соседская собака непонятно как сорвалась с цепи, перемахнула через забор и в два прыжка оказалась возле меня. Все замерли, но собака спокойно уселась рядом, а я положила голову ей на спину и мирно уснула.
Еще бабушка все жаловалась, что кто-то выпускает кроликов из клетки и их потом очень трудно поймать. Кролики охотно щипали травку у моего окна, а я громко хохотала. И подросший теленок, которого держали в отдельном сарае, вдруг каким-то образом оказался в хлеву, рядом с матерью-коровой. Родители рассказывали об этом, как о ряде курьезных случаев, но сейчас я не сомневаюсь, что все это было вызвано моим детским интересом к деревенской жизни. Я хотела познакомиться с лающим чудищем за забором, и оно ко мне рванулo, благодарное за интерес. И это именно я уловила желание кроликов вырваться из клетки и пожалела тоскующих в разлуке корову и теленка.
