***
– Мама, мама, иди сюда, скорее! Посмотри, какой тут Дед Мороз!
Звонкий голос маленькой девочки эхом пронесся по опустевшему магазину. Его было прекрасно слышно, несмотря на то что и кроха, и подошедшая к ней мама находились на улице. Там как раз начал сыпать мелкий снежок, первый в этом году. Легкие, воздушные снежинки кружились в уютном свете фонарей: их было очень хорошо видно отсюда, с подоконника книжного магазина, на котором стояли фигурки Деда Мороза, Оленя и Снеговика.
– Больше – ни звука, – едва слышно проговорил Дед Мороз, обращаясь к своим соседям. Снеговик легонько кивнул, а Олень продолжал молча смотреть на падающий снег, изо всех сил стараясь не шевелить своими ветвистыми рогами.
– И в самом деле, чудесный Дедушка, – раздался за стеклом нежный женский голос, принадлежавший маме девочки. – Смотри, Катюша, какая длинная у него борода!
– Ой, мамуля, а тут еще снеговик! – восхищено проговорила малышка, прижавшись лбом к окну. От ее дыхания стекло моментально запотело, и девочка протерла его ладошкой. – И олень! Наверное, здорово им тут, втроем! И совсем не скучно.
– Катюша, это ведь просто фигурки, – мягко сказала женщина, положив руку на плечо малышки. – Они всего лишь стоят тут, на подоконнике… И все.
– А мне кажется, что это совсем не так. И что по вечерам, когда магазин закрывается, игрушки оживают и начинают разговаривать друг с другом. Шутить, рассказывать истории из жизни и пить чай…
– Ох и выдумщица ты у меня! – рассмеялась мама. Она обняла дочку и легонько поцеловала ее в раскрасневшуюся на морозе щеку. – Хотя, когда я была маленькой, тоже думала, что игрушки оживают. Мама укладывала меня на ночь спать, а я только притворялась, что засыпала. Ждала двенадцати часов – мне казалось, что именно тогда начинается настоящая сказка.
– И как? Тебе удалось увидеть хоть что-нибудь волшебное? – затаив дыхание, спросила Катюша.
– Нет… – грустно покачала головой мама. – Потому что нет никакого волшебства… Ладно, пойдем, доченька. Нам пора. Папа придет совсем скоро, а мы еще не купили хлеб.
– Можно еще немного посмотреть? Хотя бы пять минуточек?
– Нет, котёнок. Нам действительно пора.
Отпустив руку дочери, женщина медленно побрела по улице, мимо ярких светящихся витрин. А девочка, вновь прижавшись носом к стеклу, тихонько проговорила:
– А я верю, что вы – живые! И что волшебство – есть. Если это так – подайте мне какой-нибудь знак, ладно? А я постараюсь завтра снова к вам прийти.
– Катюша! – раздался где-то вдали голос мамы.
– Да бегу я, бегу!
Малышка сорвалась с места и за считанные секунды догнала женщину. Прошло еще совсем немного – и они обе скрылись из виду, унося с собой мелодичный смех и тихие разговоры. И в магазине снова наступила тишина…
– Чуть не попались, – с досадой сказал Снеговик, поправляя полосатый шарф на шее. – И надо же было тебе, Олень, рассказать этот дурацкий анекдот!
– И вовсе он не дурацкий, – возразил Олень. – Ты смеялся до колик в животе. Чуть ведро свое не уронил.
– Что? Да я его никогда не уроню! Я – сама грациозность!
– Тоже мне, мистер Изящество! Тогда я – не Олень, а балерина Большого театра!
– А ну-ка успокойтесь, – миролюбиво сказал Дед Мороз, легонько стукнув о подоконник своим волшебным посохом. – Успокойтесь и давайте подумаем.
– О чем?
– Об этой девочке, Катюше. Она очень славная.
– Да ну… – дернул плечом Снеговик. – Обычная девчонка. За день мимо этого окна таких десятки проходят. Нет, даже сотни!
– А мне она тоже понравилась, – вклинился в разговор Олень. – Есть в ней что-то такое…
– Свет, – закончил за него Дед Мороз. – Внутренний свет. Такой не у каждого ребенка бывает. Это – от души.
– Да о чем вы, Дедушка? Какой свет? Не понимаю, – с удивлением посмотрел на него Снеговик.
– Жаль, что не понимаешь, – покачал головой седовласый волшебник. – Такой свет есть только у тех, кто чист душой. Кто добр и не имеет дурных помыслов. У тех, кто верит в волшебство, потому что и сам создаёт его каждый день. Вот эта девочка, Катюша, например, помогает маме и кормит кошек на улице. А еще каждое утро спускается к почтовым ящикам и приносит свежие газеты своей соседке – пожилой женщине, прикованной к инвалидной коляске. Уже шесть лет не выезжает из своей квартиры…
– Все это, конечно, очень благородно, – почесал нос-морковку Снеговик. – Но при чем здесь волшебство?
– Добрые поступки – это и есть волшебство, недотепа, – не удержался от колкости Олень.
– Ух, я тебе сейчас покажу! Будешь мне тут обзываться еще!
– А давайте придумаем что-нибудь эдакое… И докажем Катюше, что волшебство есть? – словно не слыша этой перепалки, продолжил Дед Мороз.
– А вы, Дедушка, уже читали ее письмо? – спросил вдруг Олень.
– Читал…
– И что она хочет? Что загадала Дедушке Морозу?
– Чтобы родные были живы и здоровы. Чтобы у папы было больше выходных, а мама чуточку меньше уставала от домашней работы.
– А куклу? Куклу какую-нибудь она загадала? – с надеждой спросил Снеговик.
– Нет, друзья мои. Только то, что я вам уже сказал.
– И что? Неужели эти желания нельзя просто взять и исполнить?
– Все не так просто, Снеговик… Мне нужно немного подумать. Ну а пока… Пока давайте решим, чем удивим Катюшу завтра. Я почему-то не сомневаюсь – она придет.
