Далеко ли, близко ли жила- была на свете девушка. И была она очень доброй, скромной, любое дело спорилось в ее руках. И все бы хорошо, да вот только не отражалась она в зеркалах. И поэтому никогда саму себя не видела и не знала, какая она на самом деле прехорошенькая, с удивительными лучистыми глазами и необыкновенной улыбкой.
Так и жила – верила каждому, кто про нее что-то расскажет. А говорили разное – бывало, что и доброе, но, чаще всего, не слишком приятное. Кто говорил, что она много на себя взвалила, несет непосильную ношу, совсем про себя забыла. Кто-то добавлял, что она совсем непохожа на женщину, ничего в ней нет загадочного. А иногда и вовсе уверяли, что ей и так повезло, что с ней вообще-то разговаривают, она ведь такая уродина.
Терпела наша героиня, терпела, да и сбежала в лес, от людей подальше.
– Чего я буду всех пугать, раз я – чучело, не место мне среди людей.
Долго ли, коротко, а забрела девица в самую чащу лесную. Упала она без сил на поваленное бревно и решила, что дальше никуда не пойдет, пусть ее чудища лесные съедят!
Присмотрелась, а под огромной сосной кто-то шевелится.
– Ну, вот и смерть моя пришла.
Зажмурилась, приготовилась… А тут ее кто-то бережно трогает за локоток и молвит:
– Красна девица, ты чего удумала?
Открывает глаза Любавушка и видит, что стоит перед ней Старичок-Боровичок, ростом с локоток и так внимательно на нее смотрит.
– Сказывают люди, что я уродина, которая должна быть счастлива, что со мной разговаривают, а я не хочу их одолжения.
– А ты что ж, сама-то себя не видала никогда?
– Нет, дедушка, не видала. Да, как и увидеть то, коль в зеркалах я не отражаюсь.
– Помогу я твоей беде, вижу, что сердце у тебя доброе.
И с этими словами прикоснулся Лесной Хозяин зеленым прутиком ко лбу девицы, и полетела она в разноцветный колодец.
Летела-летела, да на полянку зеленую и упала. Повертела головой и спрашивает:
– И где я оказалась? Что делать дальше? Как назад мне возвернуться?
– Отыщи себя, Истинную, тогда и путь назад найдешь! – услышала она голос Старичка-Боровичка.
Поднялась Любушка на ноги, да и пошла. Идет и видит – болото перед ней, так и чавкает, норовит в глубину утащить. А на той стороне – терем красоты невиданной.
Но как туда добраться?
Увидела Любушка, что у самого края топи лежит кучка камней, будто нарочно, для тропки собранные. Да вот беда – все они разной формы.
– Гляди, девка, внимательней! Коль не на то место камень положишь – тут и утопнешь! – прозвучал голос Старичка-Боровичка.
Повздыхала Любушка, набрала камней полный подол и вступила на тропинку ненадежную…
Ох, и нелегко ей пришлось. Каждый камешек проверяла тщательно, на руках кровавые мозоли появились, сдобренные солеными слезами Любавушки. Не раз она прощалась с жизнью, но внутренне упорство, с одной стороны, и любопытство, что же это за терем такой, помогли ей преодолеть трудный путь.
Оказавшись на другой сторона болота, оглянулась Любушка назад, да так и замерла – засияла тропинка ровная, гладкая, а болото и вовсе исчезло, превратившись в цветущий луг.
Подняла глаза – а терем прекрасный тут как тут. Толкнула она створки дверные и видит, как уютно топится печка, на столе яства всякие стоят, как будто ждет кого-то терем. И так Любавушке хорошо стало, спокойно, впервые за долгое время она запела. И чудесен был ее голос, лился, словно ручеек, который стремился напоить всех своей целебной водой. Захотелось девице здесь остаться, передохнуть, об жизни своей поразмыслить.
– Чтобы в этих хоромах жить, надобно и вид иметь соответствующий. Иди, переоденься, да смотри, с выбором не ошибись! – вновь проговорил Хозяин Лесной.
– Только знай, что наряд тебе надо на глаз подобрать. Коли большой выберешь, али маленький, слишком дорогой, али слишком дешевый – так и будешь тут всю жизнь бродить, на свет не выйдешь!
Вошла Любавушка в гардеробную, обомлела: столько нарядов она никогда не видывала. Все они были разные: одни переливались, словно камни на солнце, другие, словно прятались от глаз, но было в них какое-то величие.
– Как же тут выбрать, не промахнуться? Наказ Старичка-Боровичка девица крепко запомнила. И хотелось ей взять тот, что сиял, как солнце.
– Никто не сможет назвать меня уродиной в таком сарафане, – подумалось Любавушке.
Но что-то ее остановило от такого выбора.
Сердце шептало, что ей совсем не нужен такой наряд.
Девица взволновалась, так ей хотелось выбрать свой собственный наряд. И тут она нашла его: казалось висит совсем неприметный, но стоило на него обратить внимание, как стали краски ярче, и такая теплота от него шла. Примерила его девица, сидит, как будто по ней сшит.