Серебристая Паэлит скрылась за своим гигантским братом-близнецом Орбионом, погружая замок и спящую столицу в непроглядный сумрак ночи. Ближайшие три седмицы луна, как стыдливая девица, будет медленно обнажать безупречные формы жителям Беркании, да и всей Альвадии тоже, чтобы следующие за ними дни полнолуния засиять в полной красе. Божественное благословение для влюбленных и помощница в тайных делах любителей ночной жизни. Ну а тем, кто поклоняется темной Теоктанис и ее беспощадному спутнику Некрону, именно в такие ночи велено вершить судьбы мира и плести смертельные заговоры.
– Самаэль, ты должна сделать это! – прижимая к груди юную волчицу, шептал влюбленный берк. – Ради нас. Ради нашего нерожденного сына!
– Райвен, я не смогу. Он мой брат. Моя семья. Это удар в спину. Подлый, – всхлипывая, девушка искала защиты, стискивая пальцами распахнутый ворот мужского камзола.
– Сэми, любовь моя! – Нежными поцелуями Райвен осушил слезы, сверкавшие на бледных щеках. – Подумай, что он сделает с нами? Если бросит мне вызов, я не смогу отступить. И это будет моя последняя битва…
– Нет! – испуганно вскрикнула девушка. Гулкое эхо подхватило звук и понесло по пустынному коридору старой башни. – Нет, – шепотом повторила она, – я не смогу без тебя жить! А наш сын? Кир убьет меня, если узнает. Или его, – волчица погладила пока еще плоский живот. – Я… мне так страшно. Давай просто сбежим? У меня есть немного денег. Драгоценности. Пока я еще могу обернуться, мы уйдем. Спрячемся в горах. А когда сойдет снег, отправимся в Ортан или Лидейру.
– И позволить сыну, единственному наследнику, родиться в пещере? Киропа невозможно победить в честном бою. Он лучший воин, охотник. Полагаешь, его остановят холода или морозы? Свою кровь берсерк почует за сотни ардов. Более того, ты не сможешь долго сопротивляться зову, – с горечью повторил берк то, что терзало душу и не давало спать последние месяцы. – Я испробовал все: яды, наемников, маргов. И что? Убийцы мертвы, отрава его не берет, а проклятия… Они не действуют на того, кто уже проклят.
– Райвен, у меня ничего не получится, – предательские слезы вновь наполнили глаза. – Он все поймет. Его невозможно обмануть и…
– Кироп поверит в то, во что захочет. А ты – его наваждение с тех самых пор, как впервые ему улыбнулась. Он уже давно все решил. Еще когда ты играла в куклы и загадывала желания, задувая свечи на торте.
– Небесная Волчица, – девушка осенила себя знаком Светлой, – это же грех! С Киром и так любая пробежит по одной дорожке и преклонит лапы. Зачем ему я? Да, он любит меня, как и я его. Но тебя я люблю иначе. Это разные чувства. От твоих прикосновений тело бьют волны дрожи, а волчица беснуется, стремясь вырваться на волю. Вдыхая твой запах, я чувствую ветер свободы, рваное дыхание, одно на двоих, и каждый удар сердца. Стая не простит мне. За убийство осудят и если не казнят, то…
– Самаэль! Многие кланы выступят на моей стороне. Если захочешь, я разделю с тобой бремя власти, пока наш сын не достигнет совершеннолетия. Даже если кто-то решится и бросит вызов, я буду драться. Потому что, кроме Киропа, мне нет равных, – не без гордости заявил Райвен.
– Что я должна делать? – решившись, спросила девушка.
– Возьми кинжал, – берк протянул завернутую в тряпицу вещь. – Он из серебра. Напоен кровью сотен жертв и зачарован слугой Некрона. Лезвие смазано ядом аракнида. Осторожнее, не касайся его! Достаточно легкой царапины, и берсерку конец.
– Но как?
– Придешь на его половину после заката. Оружие спрячешь в одежде. Поверь, тебе даже говорить ничего не придется, он поймет и все сделает сам.
– А если… – Самаэль судорожно сглотнула, – если план провалится, что тогда?
– Все будет хорошо, – мужчина и мысли не допускал о неудаче. Или хотел убедить в этом младшую сестру Владыки, в которую был влюблен с детских лет.
Он ни за что ни признался бы, что в заброшенной сторожке в глуши вечнозеленого леса, граница которого начиналась сразу за воротами Берра, припрятаны деньги, сменная одежда и запас продуктов. Предательства Кироп не простит. Но также ни одному оборотню не позволит назвать Самаэль парой. Райвен не раз подмечал, каким жадным взглядом Владыка смотрит на девушку, и как незаметно исчезают те, кто осмелился выказать внимание красавице.
– Иди, Сэми, сейчас самое время! – Берк в последний раз прильнул к сочным губам. – Я буду ждать тебя на нашем месте. И чтобы не случилось, знай, я люблю тебя!
– И я тебя, Райвен. И я, – прошептала Самаэль.
Никто не знал, чего ей стоило выскользнуть из надежных объятий и уйти, даже ни разу не оглянувшись.
Прежде волчица вернулась в свои покои. Киаллы, верной служанки, не было на месте.
К Доргасу убежала, – хмыкнула девушка и тяжело вздохнула. Порой, она завидовала простым оборотням, что они могли выбирать, с кем бегать под одной луной. Те же мужчины были вольны в желаниях, тогда как женщины…
Самаэль скинула платье, сложив его на самое дно корзины для белья. Одежда хранила аромат любимого. Потом, может, завтра, она велит его выстирать, но не сейчас. После с головой нырнула в прохладную воду купальни. Душистая пена, с которой волчица вымылась с особой тщательностью, масло ливены, что затем втерла во влажную кожу, полностью устранили чужой запах. Волчица подавила очередной горький вздох. Как бы ей хотелось постоянно пахнуть любимым мужчиной! И чтобы каждый знал, кто ее пара, и кому она принадлежит каждую ночь!
