Читать онлайн полностью бесплатно Владислав Шмыглёв - Воин аквилы
Художественно-исторический роман автора Владислава Шмыглёва «Воин аквилы» рассказывает о жизненном пути одного римлянина берущего своё начало в эпоху рассвета великой античной империи.
Книга издана в 2023 году.
© Шмыглёв В. В., 2023
Пролог
Римская империя, римский мир и как символ закалённой ещё с самой колыбели в столетиях славной цивилизации собственно сам вечный город Рим! Как много всего чарующе-возвеличенного сразу же приходит на ум от прочтения и немедленного осознания данных священных слов, ярчайшей красочною гаммою впитавшихся в многострадальную историю человечества. Как многогранно и завораживающе предстаёт в пылком воображении вся внутренняя суть громадного и воинственного колосса латыни. Колосса могущественного и, что самое главное, долгого и протяжённого, в отличие от предшествующих многих иных, не менее великих империй. И вот здесь невольно, но возникает вопрос: а чему, собственно, Рим был обязан столь долгому нахождению в горниле жизненной славы сменяющихся столетий? Благодаря неуёмным и хитрым царям, народным сердобольным сенаторам, мудрым, великодушным и порою чересчур артистичным и деспотичным императорам, привыкшим в руках своих держать победоносные знамения прочно расположившихся на трёх частях земли двадцати восьми верных аквил. Или же благодаря бесплатному и безропотному труду миллионов несчастных рабов и овеянных, напротив, жизненными благами, дивными кровавыми зрелищами амфитеатров и культами разношёрстной религии всевозможных провинциальных многоликих плебеев и патрициев. Дилемма?! А знаете, мои многоуважаемые и дорогие читатели, в этой всей имперской среде, привыкшей жизненно властвовать по своим священным законам, ведь не то что могла быть, а я смею твёрдо предположить, что на самом деле была ещё и третья сила. Сила, заключавшаяся не в каких-либо конкретных религиозных, социальных и военных должностях, званиях и регалиях, занимаемых в системе. Нет. Сила сия, как мне видится, всецело отображавшаяся собственно в самой истинной грани человеческого естества как такового. Живого и пылкого естества, принадлежавшего настоящим воинам в широком смысле этого слова. Воинам, в должной мере наделённым светом любви, веры и чести и не зависящим как от изначального, так и последующего жизненного статуса избранной свыше человеческой души. Я думаю, не будь у Рима уж совсем таких людей, то империя как таковая вряд ли смогла бы так долго просуществовать. Да, у великой античной глыбы были выдающиеся и не очень властители, славные военачальники, храбрые легионы, умелые инженеры и строители, а также провинциальные сенаторские умы. Это всё было. Но бывает ведь, что цари и принцепсы умирают, погибают, сходят от власти с ума, простой люд, развращаясь излишками и трудностями, бунтует и деградирует, расшатывая и без того едва держащееся на волнах погибели царство-судёнышко. И вот здесь, как мне истинно видится, как раз и нужны, просто необходимы, выступая этаким склеивающим элементом, те самые упомянутые мною чуть ранее люди-воины, не всегда особо выделяющиеся внешне до поры, но зато в сердце своём удерживающие настоящий жизненный фонтан праведной истинности. Мне также кажется, что эти самые воины остаются актуальными и в наши дни. Их сущность по-хорошему важна как в благоухающем прекрасном мире, так и, напротив, в полной трудностей и мрака среде. История это уже неоднократно продемонстрировала. Уважаемые читатели, в своей книге я как раз всецело и постарался с художественной составляющей описать и рассказать о необыкновенном, интригующем жизненном пути одного из таких вот воинов! Пути, берущем своё начало, я думаю, как вы уже многие догадались, в эпоху славного и великого могущества Рима. Мог ли быть у моего персонажа реальный прототип?! Хм, я верю, что мог быть, и не один. Ведь иначе тогда к чему все мои ранние размышления. Кто-то, конечно, ещё даже не читая самого романа, может не согласиться с моими помыслами. На это будет ваше личное право. Но горячо надеюсь, что моя книга всё же каждому её прочитавшему привнесёт в душу свой определённый отпечаток ясного и радужного осмысления. И в заключение я, со своей же стороны, предлагаю всем заинтересовавшимся более не утопать в многогранной трясине философии, а наоборот, мысленно расслабиться, удобнее расположиться и приготовиться узреть удивительный, красочный, интересный и непредсказуемый мир римской античности. Ох, чую, как неистовой четвёрке лихих жеребцов, запряжённой в изысканную колесницу, уже не терпится прильнувшего читателя отнести в далёкое и несказанное путешествие! Но что же, тогда поехали!!!
Часть I. Закаляющая юность
Глава I
Полмира храбро покорил,Заветы Августа хранил,Эллады свет собой затмил,Дух аквилы в века вонзил,О вечный, славный Рим!
Шёл восьмидесятый год от Рождества Христова. В Великой Римской империи царили мир и спокойствие. Но они наступили не сразу. Ещё ощущались дотлевающие огоньки от пожаров очередной кровавой гражданской войны четырёх императоров, принёсшей множество бед и страданий мирным гражданам. Далёко на востоке в римской провинции Иудея после ярого восстания местного населения, по большей части подавленного с большим трудом и ожесточением, также пока чувствовались всеобщая настороженность и тяжесть. И ко всему прочему точно третьей по счёту напастью, не дававшей полноценно и свободно вздохнуть римским патрициям и плебеям, была и сплоченная активизация пусть не частых, но очень разрушительных набегов варварских племён, из которых особо выделялись даки. Они принадлежали к группе фракийских племён, обитавших севернее нижнего течения Данувия. Это были очень сильные, свирепые и умелые воины. По большей части они не были разобщены, как многие остальные племена варваров, а наоборот, были сплочёны в единое целое благодаря умениям и навыкам их хитрого и энергичного царя Децебала. Без преувеличения даки являли собой очень серьёзную угрозу всем северным дунайским границам Рима. Являли, но напасть полномасштабно первыми всё же не могли, опасаясь доброй дюжины крепких римских легионов, стоящих на дунайских рубежах и зорко обеспечивающих в регионе мир, закон, охрану и порядок. И всё же, несмотря на всё это изобилие сущих внутренних и внешних тревог, римляне радовались с таким трудом устоявшемуся спокойствию. Благоволили ему и подчас глубоко ностальгировали по, как многим тогда казалось, павшим в небытие золотым временам, обрамлением которых выступали такие выдающиеся личности, как Гай Юлий Цезарь, Гай Юлий Цезарь Октавиан Август или же Тиберий Цезарь Юлий Август. Люди любили и ценили оставшиеся в веках истории былые славу и величие, спокойствие и могущество той необъятной империи предков. Но следовало жить дальше, и посему многие простые граждане и видные сенаторы пусть с некой опаской, но продолжали теперь уже верить и служить сыну основателя новой династии, ранее выигравшему в гражданской вой не и при происшествии десяти лет довольно безмятежного и мудрого правления мирно почившему Титу Флавию Веспасиану младшему. Тит Флавий Веспасиан был молод, в меру рассудителен. Интересно, каков из него виделся правитель?! Не второй ли Август? А может быть, Нерон? Всё это ещё предстояло оценить в должной мере всему римскому обществу, тем более что вызовов для молодого правителя на горизонте властного олимпа виделось предостаточно. Всему было необходимо своё время. И пока император Тит, полноценно взвалив на свои плечи всю тяжесть управления империей, планомерно рассчитывал свои первые действенные шаги в политике, в это же самое время в далёкой римской провинции Британия в городе-колонии Линдум в семье римлянина Ливерия Рутилия и его жены Туллии родился мальчик. Ливерий из патрицианского рода Рутилиев благодаря давним деяниям и заслугам прославленных предков, частицею которого ему посчастливилось стать, вот уже как почти двадцать лет верой и правдой служил в рядах прославленной и непоколебимой римской армии. Начав свой боевой путь с легионера IX легиона, Ливерий спустя долгую и трудную вереницу пройденных боевых лет посредством собственных приобретённых и приумноженных выдающихся воинских качеств и знаний, а также овеянной в душе личной храбростью, преданностью и честью сумел достичь почётного звания префекта лагеря. Префекта лагеря, только теперь уже XX Победоносного Валериевого легиона, с коим, более не расставаясь, успел где только ни побывать, в каких только сражениях и боях ни поучаствовать. Возможно, Ливерию, обладавшему столь умелыми воинскими качествами и званиями, в будущем хотелось бы дослужиться до звания самого легата, то есть командующего легионом?.. Вероятно, где-то в глубине души об этом, может, и мечтал сам Ливерий, но в сущий же момент, когда он сидел перед новорождённой крохой, в глазах уже довольно-таки прикипевшего всем сердцем к постоянной служебной стезе воителя виднелась, напротив, совсем иная и такая далёкая картина. Картина, отображающаяся счастливым окончанием службы, выплатой по чести заработанных наделов земли и других вознаграждений и, как финал всего мечтания, долгожданной поездкой со своей дорогой и любимой семьёй на родину предков в прекрасный славный Рим. Только при одном даже мимолётном воспоминании об этом родимом солнечном клочке земли у Ливерия страстно и болезненно начинало биться сердце. Да и как иначе, ведь у префекта в главной имперской артерии остались отец с матерью и брат. Иногда перед очередным сражением, чтобы хоть как-то успокоить одичавшую от нескончаемых кровавых битв душу, Ливерий вспоминал цветущие виноградники, рощи оливковых деревьев, раскинувшихся далеко за горизонт, жаркое палящее солнце и чистый, родной, точно с въевшимися морскими крупинками, одурманивающий сознание воздух. Да, префекту лагеря очень не хватало всего этого, зато воочию в сгустке однобоких дней перед храбрыми глазами, наоборот, с достатком постоянно мелькали промозглые и затяжные дожди, нескончаемая сырость и долгие густые туманы, обрамляющие своей сединой все раскинувшиеся в далёком и суровом краю земли. Земли, принадлежащие римской провинции Британия. Воинственный холодный остров Британия всё ещё был дик и негостеприимен, хотя колонистов как из самого Рима, так, собственно, и со всей остальной империи прибывало на него с каждым новым годом всё больше и больше. Была колонисткой и жена Ливерия Туллия. Она вместе с родителями переехала в Британию из другой римской провинции, из Галии. В отличие от мужа, Туллия происходила пусть и из довольно знатной, но более обедневшей семьи. Однако по воле случая в Британии молодые римляне познакомились, страстно друг в друга влюбились, и, несмотря ни на что, через год им разрешили как с родственного, так и с особого легионного повеления пожениться. О ребёнке молодые сердца начали мечтать ещё с самого первого пылкого порыва их безудержной любви. Но боги, словно притворившись глухими, долго не хотели слышать их просьбы. И только по прошествием непростых восьми лет Туллия наконец смогла забеременеть и в мае восьмидесятого года н. э. родить вожделенного малыша. И вот теперь, видя, с какой радостью, теплотою и нежностью муж смотрит на трепыхающееся маленькое тельце сына, римлянка в смирении и наслаждении выждала ещё несколько мимолётных мгновений и тихим, убаюкивающим тоном вымолвила:
