Это только в детстве каждый день кажется ярким и неповторимым. После тридцати пяти лет дни сливаются в какой-то бесконечный струящийся поток, превращающийся в года, и бегут куда-то с неимоверной скоростью.
Владимиров, думая об этом, привычно рассматривал пассажиров, с которым в это хмурое ноябрьское утро ему довелось ехать в вагоне метро.
Час пик уже прошел, поэтому людей было не так уж много. На одной из станций в вагон вошли два человека – мужчина лет сорока – подтянутый, крепкий и мальчик-подросток, необыкновенно похожий на него и фигурой, и лицом. Даже привычка хмуриться у них была одинаковая.
«Отец и сын», – подумал майор. – «Яблоко от яблони, хотя… внешнее сходство – это еще далеко не сходство внутреннее».
И в этот момент Владимиров вспомнил о деле, которым ему пришлось заниматься лет пятнадцать назад. В те годы он служил оперуполномоченным под началом Ивана Степановича Самарина и только что получил звание капитана милиции. Расследование это врезалось ему в память непросто тем, что было совершено жестокое убийство, а теми обстоятельствами, которые привели к нему.
Тот год запомнился и значимым событием в его семье: весною у них с женой родился первенец Степан. Радость сменили будничные заботы, он хронически не высыпался, из-за чего приходил на службу, едва держась на ногах от усталости.
В конце мая Иван Степанович вызвал его и Егора Левина – еще совсем молодого старшего лейтенанта – и поручил им вести новое дело.
– Ну что, ребята, – начал Самарин, – придется вам поработать, за город сейчас поедите. Сразу скажу – ничего хорошего нам это дело не сулит, но расследовать – как всегда – нужно. Причинение тяжкого вреда здоровью, повлекшего за собой смерть человека. Напали, вероятнее всего, с целью ограбления. У одного из крупных чиновников есть дом в Подмосковье, относительно недалеко, километров 25 за МКАДом. Дом богатый, трехэтажный, земли 30 соток, забор приличный. Все как полагается. Дом стоит неделями закрытый, охраны нет, но сигнализация была проведена. Но в тот вечер этот чиновник – Михаил Маркович Солоневич – решил съездить в загородный дом на своей машине: документы какие-то забрать. Как говорит его жена, отправился туда поздно, в 10 часу вечера. Всю ночь она ждала его возвращения, а утром забила тревогу. В итоге уже с милицией поехала в этот дом, а там страшный разор: все разбито, ценности унесены, мебель поломана. Машина Солоневича под окнами стояла. Стали искать его самого или хотя бы тело – нет нигде. Хорошо, что кинолога с собакой пригласили. Собака след взяла и привела к колодцу во дворе, а там внутри колодца увидели хозяина. Вытащили еще живого. Повезло ему, что май на дворе, и воды в колодце набралось немного, а то бы ночь эту не пережил. Вытащить-то его вытащили, но избит он оказался очень сильно. Руку насквозь прострелили, рана кровоточила. Скорую оперативно вызвали, в больницу отвезли, он ничего о случившемся сказать не мог, но все время в полубреду просил прощения у сына. Умер в больнице вчера поздно вечером.
– А, может, этот погибший с криминалом дело имел? Домину-то себе хорошую отгрохал, вот и не поделили что, – спросил Левин.
– Всякое может быть. Солоневич – начальник департамента по сельскому хозяйству. Земельные вопросы, как ты знаешь, непростые, тут не только трехэтажный дом можно построить, но и еще больший куш отхватить, – заметил Иван Степанович своим привычным чуть насмешливым тоном, – но ваше дело – не капиталы его считать, а понять, кто и за что на него напал и в итоге убил. Действуйте, ребята. И не мне вам напоминать, что дело на особом контроле у начальства. Веду его я, а вы мои – глаза и уши, разберитесь на месте, а потом будем вместе думать, кто там и что.
– Будет сделано, Иван Степанович, – отозвался Левин.
Владимиров промолчал, так как не спал предыдущую ночь и чувствовал себя скверно.
Самарин распорядился предоставить им служебный автомобиль, который уже через два часа доставил их на место происшествия.
Глава 2. Близкие родственники
Дом погибшего, действительно, внушал убеждение, что его хозяин ворочал большими деньгами. Широкий, облицованный красным кирпичом с полукруглыми арочками и умело украшенными окнами он производил впечатление благополучия и достатка.
Дом окружал высокий кирпичный забор, который полностью закрывал от любопытных глаз все то, что происходило во дворе.
Владимиров и Левин вместе с двумя криминалистами из экспертного отдела, которые должны были произвести визуальный осмотр помещений и поискать возможные отпечатки пальцев и иные следы, вошли через открытую железную калитку. Во дворе дома возле красивой клумбы с весенними цветами стояло три солидные иномарки.
Навстречу им с некоторой поспешностью вышел молодой человек в аккуратном сером пиджаке.
– Здравствуйте, мы знали, что вы приедете. Вы из милиции? Для следствия?
Владимиров и Левин и их спутники поздоровались и показали свои служебные удостоверения.
Молодой человек кивнул и представился:
– Меня зовут Семен Вениаминович Солоневич, я племянник Михаила Марковича. Его супруга отъехала по делам, сами понимаете, у нас горе, похороны. Но мы с моим отцом приехали сюда, чтобы пока здесь побыть. Готовы вам помочь, если будет нужно.
