1. Пролог
— Куда-то собралась, моя Мышка?
Роман хищно скалился, крутя в руках пульт от телевизора. Наверное, Наташа бы меньше испугалась залезшего в квартиру грабителя, или маньяка на лестнице. Этот восхитительный с виду мужчина, в шикарном костюме и с обворожительной улыбкой и был ее самый главный кошмар.
— Ну что стоишь, крошка? Иди ко мне?
Он вальяжно хлопнул по колену в знак приглашения. И в этот момент озноб прошил тело девушки насквозь. Таша закрыла глаза, сделала глубокий вдох. Как она посмела думать, что властный хищник так просто ее отпустит?
— Ты... — Наталья с трудом подбирала слова... — Ты уже вернулся?
— А ты, видимо, не ждала меня, — усмехнулся Роман. Он улыбался, но глаза его похолодели. — Иди же ко мне! Не заставляй меня ждать!
Краем глаза Наташа заметила движение со стороны кухни. Горькое предположение только уверили ее в правильности принятого решения. Надо бежать! Бежать без оглядки, пока окончательно не влюбилась, не пропала. Ее личный мучитель как будто не замечал смущения девушки. Он смотрел ей в глаза, развалившись в кресле, и ждал. Ждал, когда Таша бросит свою глупую гордость, смирится с неизбежным. А самое главное — снова станет покорной и безмолвной.
Его взгляд обжигал холодом, а хищный оскал не предвещал ничего хорошего. В следующую секунду Таша ощутила в глубине души болезненное желание подчиниться. Как и прежде забраться к нему на ручки, надуть губки в ожидании его воли.
Однако вместо этого Наталья лишь крепче сжала ручку дорожной сумки. Нужно двигаться. Делать что угодно, лишь бы избежать прямого взгляда, не позволить загипнотизировать себя.
— Ром, я думала... Много... Я не могу так... Отпусти...
На ее невнятное бормотание Роман только засмеялся. Глупо говорить ему такое. С того дня, как Наташа согласилась на предложенные условия, она полностью в его власти. Нет прав на желания, нет прав на чувства, что сладким ядом разъедали девичью душу день за днём.
— Куда же я отпущу тебя, сладкая? — погрозив пальцев, Роман медленно поднялся с кресла. — Признаюсь, когда я узнал, что ты собираешься сбежать, руки чесались вышвырнуть такую непослушную сучку за дверь.
В три шага мужчина пересёк разделяющее их расстояние и вырвал из рук Наташи сумку. Отбросив ее в сторону, он крепко сжал девушку в объятиях. Хищники не упускают свою добычу из лап. А Роман был именно хищником.
— Что же заставило передумать? — попыталась расставить все точки над «i» Таша прежде, чем сломается окончательно.
— Видишь, ты уже кокетничаешь, — улыбнулся Роман. — Моя маленькая глупышка. Что позволило тебе думать, будто ты можешь уйти?
Он стоял близко, и Наталья чувствовала запах его парфюма. Терпкого, крепкого, как кофе с бренди. Хотелось вскинуть руки в защитном жесте, оттолкнуть мужчину, так бесцеремонно вторгающегося в ее личное пространство. Но вместо этого она стояла, дышала ароматом силы и зноя. И совершенно не зная, что ему ответить. Лишь, когда Роман потянулся с поцелуем, она бессильно рванула прочь.
— Скверная девчонка, — зашептал он ей на ухо. Объятия словно стальные тиски, а поцелуи на шее выжигали тавро. — Совсем распустилась без меня. Дерзишь, нарушаешь договор... Мне придется поработать над твоим поведением.
— Пусти!
Таша старалась говорить твердо, но голос предательски дрожал. Не было сил сопротивляться ему. Не было сил дать отпор. Тело будто оцепенело от ощущений настырных рук и шепота, проникающего в сознание ядовитым сахаром.
— Негодница, — Роман с игривым рычанием укусил за шею и под кожей рассыпался бисер мурашек. — Заставляешь меня волноваться, ревновать…
Ее тиран, ее ужас, ее зверь. Он забрался рукой под джемпер, мягко сжал грудь. Наталья могла только судорожно вдыхать смешанный с парфюмом и мускусом воздух. Все рациональные мысли растворились и стекли кипящей ртутью вниз. Страх перед мужчиной окутывает ее шалью, на которой прожигали дырки угли желания. Ей было ненавистно осознавать свою слабость, стыдно за столь быстрое поражение. И она тщетно давила в себе ростки мыслей о том, что хочет растаять в руках Романа, позволить ему владеть собой.
Уснувшие воспоминания всплыли на поверхность памяти каплями нагретого масла. Кому, как не Наташе знать, сколь жестоким может быть Роман. Ведь он совершенно не умеет любить. Он может только покупать, брать, владеть.
— Руки убрал! — прошипела она сквозь зубы. — Все кончено, ублюдок!
Мужчина усмехнулся, однако все же разжал объятия. Провел пальцем по губам, небрежно потрепал подбородок. Как будто он совершенно не раздражен дерзостью, как будто он действительно согласен отступить.
— Ты очень сексуальна, когда злишься. Правда не возьму в толк, на что именно.
Отступив, Роман поднял брошенную сумку и понес в спальню. Растерянная Наталья заворожено пошла за ним. Лишь, когда он вытряхнул содержимое на постель, она очнулась. Справедливая обида затопила ее до макушки
— Что ты делаешь?! — возмутилась она.
— Похулиганила и хватит. Твое место рядом со мной. И не тешь себя мыслью, что твой побег что-то изменит. Ты моя, Мышка. Прими это как данность и не зли меня. — он окинул ее снисходительным взглядом, и добавил уже мягче. — Лучше переоденься. А я пока закажу доставку. Сомневаюсь, что ты приготовила хоть что-нибудь.
