– Нет, вам не укрыться от правды! Ибо правда ужасна и не должна быть отринута ни единой душой, во многострадальном мире нашем, блуждающей. Воистину так.
Есть число точное потомков Тёмных, осквернением помеченных. Двадцать семь избранных. Двадцать семь под солнцем Эделии рождённых. Цель их единая, Злом великим, испокон веков господства алчущим, назначенная. В совместном стремлении измышляют они землю нашу многострадальную заполонить легионами нечестивыми, и возвестить в небеса, на веки вечные, светило проклятое. Ни Светлым Троим, ни людям, ни даже мне, окаянному, неведомы имена их. И лишь вера в Триглаву и Свет всепрощающий помогут всем нам уберечься от Тьмы, жалости не знающей.
Так запомните посылы мои! Ложны слова и мысли всех, кто в победу уверовал скорую. За высокими башнями, за стенами каменными не укрыться от правды. Но уж близится день! Поддавшиеся высокомерию, токмо на силы свои уповающие, отринувшие Света учение, узрят глубину своего заблуждения! Пелену с их глаз сорвут события грядущие и воистину страшные.
Раскается агнец, вселенскую ложь различивший. Узрит наконец-то он истину и отринет сторону Тёмную. Но вновь прибудет в нём Тьма! Так сказано, и бессилен тот агнец.
Отрок, горем убитый, станет встречи искать с усопшим родителем. На пути на своём он познает и ложь, и предательство! И не в предков заветах, но злобе открывшись, обретёт он надежду.
Душа, одиноко по миру идущая, найдёт провожатая и мудрость познает. Но мудрость та несёт в себе искушение великое. Горе живущим, коли не хватит ей воли! Горе, коли обиды давнишние застят ей взор.
Дары чёрные, дары немыслимые обещаны будут матери дитяти невинного. Дитя то по крови роду древнему и проклятому принадлежит, и в нём есть надежда Тьмы на укрепление. Так уверует ли бедняжка, кровиночку вскормившая, во всесилие обещанное, или отвергнет предложенное и познает страшные беды?
Расколотый мир да вновь вдруг расколется. Три равные силы войною охвачены будут! И Светлые Трое прольют свои слёзы. Ибо сокрыт от людей ворог истинный, и гордость мешает узреть им итог сего выбора.
Отринутая Светом и Тьмою, охваченная местью, душа, пройдётся огнём по Эделии. Объятая ненавистью всепоглощающей, гибельный путь избравшая, великие злосчастья на головы наши готовит она, и лишь кровь родовая способна помочь ей, несчастной.
Две гордыни, два мужа, два гения поспешно избрали путь ложный. Плечом к плечу пойдут они навстречу погибели. И узрит один Силу и взалкает ея! Озарённый благословением пращура, к неведомому ужасу, к страданьям всего мироздания завладеет он ею, и содрогнутся миры.
То есть правда, дети под Триглавой живущие. Слушайте, слушайте! Грядёт битва последняя. Так останемся ли на Света стороне, али канем Тьмой погребённые? То никому не ведомо. Никому, даже мне, окаянному.
Такой бури не помнили даже старожилы самых южных селений Ван-Алли. Она несколько дней зрела где-то за Чёрными Зубами, там, в самом сердце Разлома Осквернённого, а на третью ночь обрушила свою ярость на земли многострадального княжества.
Прибрежные жители заблаговременно, по узким протокам Орма, увели свои ладьи и челны подальше от неминуемой катастрофы. Собрав домашний скарб, они укрылись за бревенчатыми стенами близлежащих городков, оставив опустевшие рыбацкие деревушки на потеху ликующим чайкам и буревестникам.
И разразился хаос. Шквальный ветер ревел, вырывал с корнями деревья, разносил в щепки одноэтажные домишки, терзал обветшалые доки. Многосаженные волны поглощали и уносили с собой всё, что напоминало о присутствии здесь людей. Молнии хлестали землю, словно экзекутор приговорённого, оставляя шрамы, призванные увековечить ужасную память о разбушевавшейся стихии. После пришёл ливень. Сплошная стена воды. Затопляя колодцы и редкие огороды, заставляя притоки выходить из берегов, он вымывал тонкий слой почвы, оголяя каменный, бесплодный скелет материка.
Княжество замерло в ожидании конца безумной вакханалии. Этой ночью мало кто мог заснуть: матери тщетно пытались успокоить перепуганных ребятишек; мужчины пили горькую, безрадостно размышляя о лишениях, ждущих их семьи после бури; старики молились и гадали, какие ещё беды обрушит на их головы судьба.
Да, мало кто мог уснуть этой ночью. А поутру некоторые, то ли с перепою, то ли от пережитого страха, болтали, что видели, как в самый разгар бури сразу десятки молний ударили в полуразрушенный замок на холме. Будто бы его проржавевшие ворота распахнулись, и из них, изрыгая огонь, вырвалась тройка бесовских скакунов, запряжённых в чёрного дерева карету, и умчала на север.
Такой бури не помнили даже старожилы самых южных селений Ван-Алли. Не могли они вспомнить и имя князя, воздвигнувшего странный замок. Кто-то говорил, что вроде когда-то читал о некоем знатном дворянине, обосновавшемся здесь лет триста назад. У кого-то в памяти всплыла легенда о большом сражении на этих берегах, обернувшемся трагедией для всех живущих тут людей и правившего князя. А уже через пару дней, погружённые в собственные дела, жители, и думать забыли о замке на холме. Память человеческая бывает коротка, а фантазия богата на выдумки. Разум же может быть слаб и податлив. Обмануть его не сложно, тем более очень древней и сильной магии. Она может заставить людей воспринимать как должное, то, чего на самом деле никогда и не было.
