Читать онлайн полностью бесплатно Наталья Северова - Владислав Крапивин: субъективный взгляд

Владислав Крапивин: субъективный взгляд

Владислав Крапивин – ренессансная личность и феноменальный прозаик, способный увидеть обыденную действительность как поэтическое произведение, основу для романтического подвига и сказочного переосмысления жизни.

Жанр: Критика

Дизайнер обложки Елена Назарова-Корсакова


© Наталья Северова, 2023

© Елена Назарова-Корсакова, дизайн обложки, 2023


ISBN 978-5-0059-9408-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Все годы командором «Каравеллы» является Владислав Петрович Крапивин, которого остальные члены пресс-отряда и флотилии – флагманы, флаг-капитаны, штурманы, подшкиперы, матросы и даже кандидаты – называют Слава.

Это вызывает справедливое негодование у педагогов и методистов Дома пионеров.

И у самого Славы, видимо, тоже, так как он несколько раз пытался уступить свое звание другим и уйти в отставку.

Но совет «Каравеллы» не отпускает.

В свободное от отрядных дел время В. П. Крапивин пишет детские книжки.

Некоторые «знатоки» литературы и педагоги утверждают, что он «завел себе отряд, чтобы списывать с него своих героев».

Это неправда.

Во-первых, отряд появился, когда первая книжка уже была написана.

Во-вторых, командор утверждает, что списывать бесполезно: книга получилась бы такой ужасной, что никто ее не решился бы напечатать.

Но это он, наверно, шутит…»


«Краткая энциклопедия «Каравеллы» [1; 74—75]

[1986 год]

Глава 1. Много лет тому назад

«Начиналась совсем уже сказка. А у сказки свои правила».

Владислав Крапивин

«Далекие горнисты»

Если бы не было книг Владислава Крапивина, наше детство все равно состоялось бы.

Но не было бы в нем той высокой и правильной ноты, которая помогает оставаться человеком во взрослой жизни.

Мы скупо говорим о детской литературе.

Или потому, что литературного критика (человека взрослого) давным-давно отволновали вопросы, встающие перед ребенком.

Или материал для критика не тот.

Нет возможности искать второй смысл.

А то и третий…

Да и сама атмосфера произведений для детей напоминает «мир растений».

А мы всё дальше от социального вегетарианства.

Но есть детские писатели, к творчеству которых применить слова «тишь да гладь» невозможно.

Крапивин.

Поговаривают – и не в порядке комплимента, – что в его книгах слишком ясно обозначено то, что он хотел сказать.

Отвечает он, дескать, на «детские вопросы» однозначно и определенно.

За что тут критике ухватиться?

И в итоге – истинный писатель обделен вниманием.

Судьба всех провинциальных писателей?

Несмотря на то, что даже в Японии…

Но читатели-то любят его.

Тянутся сердцем к нему.

К его героям.

И такие письма пишут Владиславу Крапивину, какие могут писать только ему.

А читать книги Крапивина трудно.

Душу можно поранить.

Расцарапать зажившие болячки совести.

Легко и приятно читать ремесленные опусы, где и автору, и героям, и читателю обеспечены комфорт и уют.

А крапивинские «счастливые финалы» – от уверенности автора, что справедливость все равно восторжествует.

И от желания автора не убить страхом потребность в подвиге у мальчишек.

Психологический комфорт в произведениях Крапивина есть.

Но это не самоцель для писателя и его героев.

Это – короткий привал.

Главное – драка.

Ее цель – человеческое в человеке.

Это – комфорт особого рода, когда у героев отсутствуют инстинкты собственничества и самосохранения.

Могут возразить: вся детская литература имеет эту черту.

Должна, видимо, иметь вся.

Но так ли это на самом деле?

Подросток понимает написанное Крапивиным.

А взрослый читатель поначалу теряется: юный герой живет не по взрослым правилам.

Его идеалы – другого порядка.

Они еще не потускнели.

Еще не потерты жизнью.

И герой Крапивина сопротивляется всему, что способно эти идеалы снизить, притушить, извратить.

Так что же? Дифирамбы – Крапивину?

Небезопасно.

Если вспомнить хлесткую статью А. Разумихина «Правило без исключений, или Прозрачная злость и интеллигентные мальчики Владислава Крапивина» («Урал», 1982).

Там мальчикам и писателю досталось, по сути, за высокие идеалы и за верность этим идеалам.

Исповедуя принцип «хочешь жить – умей вертеться», заслонив идеалы идеей приспособленчества, к героям Крапивина подходить нельзя.

Как нельзя, скажем, к лирической поэзии подходить с мерками деловой прозы.

«Идеальность» героев Крапивина – основной упрек упомянутой статьи – понята была как нереальность.

А писатель на такой «реальности» никогда и не настаивал.

«Бешеный комплекс полноценности» крапивинских мальчишек, сила их братства – как раз то, что привлекает юного читателя, принимающего единство реальности и вымысла без усилий.

Сначала – это естественная тяга к прекрасному («Флаг отхода», «Оруженосец Кашка»), оформление представлений о том, каким должен быть мир.

Затем – пора отстаивать этот мир («Колыбельная для брата», «Мальчик со шпагой»).

А с определенного момента – для максимальной отчетливости позиции героя и обострения конфликтов – писателю стала необходима помощь чудесного, волшебного.

Контраст идеального и обыденного усиливался элементами фантастики, чуда («Тополиная рубашка»).

Итак, в начале – романтический (и даже, элегически нежный) мир (цикл «Флаг отхода»).

Рассказы этого цикла рождались в разное время.

Объединяет их не столько общее место действия или флер бесконфликтности, сколько высвеченность двух линий: романтика, детство.

Мальчишки и романтика.

Эти две линии в творчестве начинающего писателя были отчетливы уже в 1960-годы.

Единству их Владислав Крапивин верен и в последующих произведениях, доказывая своими книгами, что романтика, в его понимании, – не просто «выражение возвышенных настроений и стремление к идеалу».



Ваши рекомендации