Я жил в пятиэтажном доме на первом этаже. Это место под сомнительным названием санаторий «Раменское» находиться рядом с посёлком Дубовая роща, которая в свою очередь числиться как Hаменский район.
В начале весны я стоял возле подъезда со своими знакомыми. Вдруг вдалеке показалась фигура человека. Она приближалась. Ей оказался мой старый друг, с которым я не виделся уже год. Мы обрадовались друг другу, решив, что нашу встречу нужно отметить. Выяснилось, что с того дня, когда мы последний раз виделись, он как и я пил не просыхая. Поскольку изрядно поднадоевшие подъездные пьянки и мне и ему уже давно осточертели, мы решили разнообразить свою жизнь, устроив торжество где-нибудь в другом месте. Мой друг предложил съездить к нему в родной поселок Электроизолятор, который местные юноши называют «Халево».
Намутив у предков лаве, мы выехали. Чтобы особо не тратиться на транспорт, решили передвигаться на собаках, даже не смотря на то, что дорога на электричках по времени занимает в два раза дольше.
Зайдя в вагон, в котором помимо нас, уютно устроившись, грелись бомжи, сели на самые лучшие места, расположенные в тамбуре около дверей, и принялись думать о том, где бы снять баб. Мутные думы рассеялись, словно утренний туман, потому что я вспомнил, что нам нужно ехать на стрелку, которую организовала моя бывшая баба. Я позвонил Вано и чётко объяснил, где в Люберцах нужно спрыгнуть со станции. Мы припёрлись к технарю, в котором я обучался и где должна состоятся стрела. Долго и упорно ожидая выхинских быков, мы не выдержали и разожрали заранее купленную литрушку. А когда они пришли, мы ярым взглядом окинули хмырей и поняли, что они не такие уж и крутые, как казались с первого взгляда. Я и мой друг решили побазарить с врагами. Не выяснив действительную первоначальную причину конфликта и услышав кастрированную ложь, мы, переглянувшись, одновременно ударили самым здоровым под живот, от чего те загнулись раком и закричали о пощаде. Дальше подключился Вано и все остальные, которые помогли нам уложить шесть крепких быдляков. Окровавленные «выхинцы» лежали в грязи, стоная от боли. Мы не были падлами, как некоторые фанаты футбольных клубов, поэтому не стали добивать бедолаг.
Найдя Наташку – инициатора конфликта, мои друзья выяснили, что я не однократно пытался её изнасиловать, так как она мне не давала. Послав её на хер, мы двинулись на платформу, где нас уже ожидала электричка, не успевшая отчалить. В вагон вошёл пьяный мужик и обратился к нам:
– Не хотите выжрать? – Он протянул недопитый пузырь, ёмкостью в 0,5 литра.
– Спасибо мужик, конечно.
– С радостью. – Добавил я.
За пятнадцать минут мы оформили водку из горла. За время своеобразной абсорбции спиртного напитка, таинственный незнакомец успел выйти на одной из станций. Наши ожидания скрашивались зрелищным просмотром рвотного эпизода, который монтировал Шура. Он блевал прямо в вагоне. Когда невыносимый запах донёсся не только до пассажиров, которые как ни странно, начали расползаться по другим вагонам, но и до нас самих, мы тоже оставили его наедине с рвотой, а сами устроились в тамбуре на корточках. Кто-то покуривал, а мой друг пробовал на прочность стёкла. Разбив все четыре стекла, мы поехали с ветерком и отнявшими у продавщицы картами. «Дурак» был как раз, кстати, потому что мы вспоминали о Шуре. Когда он выблевал всю водку и желчь, то присоединился к увлекательной игре, пролетевшей незаметно.
Когда мы приехали, немного удивились: станция была совсем пуста, за исключением сексуальной тёлки, которая тёрлась возле расписания. Я неоднократно совершал попытку с ней познакомиться, но она всё время посылала меня в пизду. Обломившись, мы спрыгнули с платформы старого типа, и побрели по грязным тропинкам, ведущим в неизвестную мне деревню, именуемую Кузяево.
Я всю дорогу жаловался на херовую укладку троп, а когда, наконец, дошли, я вовсе обезумил и обложил всех матом. Меня мало кто слушал, и я злился ещё больше. Ближе к вечеру мы зашли за девушками. Девушками они только назывались, а на самом деле им больше подходило определение «кобылы», при чём страшные, каких свет не видывал. Присмотревшись, я увидел в них своеобразную красоту, спрятанную под густыми прядями явно перекрашенных волос. У одной из девок было дэ. рэ, поэтому она должна была проставляться. Мы особо не раскатывали губу, но ожидали того, чего, к сожалению не произошло. Нам удалось попить лишь нашего любимого «Жигулёвского». Так что мы не очень-то огорчились…
