Трава на кочке у моих ног зашуршала, и из нее показалась лохматая голова. Под торчащими во все стороны лохмами удивленно мигали два больших глаза.
–Ты хто?
– Что? – я немного опешила. Мне не часто приходилось видеть полевиков, поэтому, встреча оказалась достаточно неожиданной. – Я Ведьма.
– Хлупая?
– Что? Нет. Умная, добрая и красивая!
– Хлупая. – Голова скрылась, и что-то зашуршало в траве, отдаляясь. – Иначе бы, не села на пчеловейник!
Я огляделась, и, с удивлением, обнаружила, что вокруг меня копошатся чем-то (интересно, чем же) недовольные пчеловеи. Вскочила, и поняла, что все это время сидела на домике этих бедных насекомых.
– Ай! – У пчеловей кончилось терпение, они перешли к активным действиям. Собравшись толпой решили покарать агрессора. – Ай, ай, айяяяяяяй!
Я, даже вещи не успев собрать, спешно покидала… Да что уж там, – убегала с воплями и позором как можно дальше. Н-да… теперь до ночи туда не сунешься… По собственной невнимательности, теперь, осталась без еды. Пчеловеи махом, по крошкам, перетащат ее в свое укрытие. Лишь бы спички и снадобья не тронули… Оставалось только надеяться на лучшее, что не доберутся эти прожоры до моих запасов.
Осмотревшись, решила спуститься к речушке, которая текла рядом с холмом. Пока шла по склону, набрала две пригоршни земляники. Ну, хоть что-то, чтобы немного перебить аппетит. Вода в реке была кристально чистая, сверкала и струилась на солнце. Весело плескалась рыба, подставляя серебристые бока под теплые солнечные лучи. Лишь бы не к дождю. Шатер тоже остался в сумке, в плену у пчеловей и в случае непогоды, я просто вымокну до нитки.
Стало немного грустно. Похоже, дедушка-полевик оказался прав. Я хлупа, как пробка. И не умею смотреть по сторонам.
Неожиданно, я услышала какой-то звук. То ли стон, то ли писк. Я тряхнула головой. Почудилось? Но звук повторился. Где-то в кустах. Я прислушалась. И решилась. Похоже, бедолага совсем лишился сил. Кусты оказались колючими, но Ведуньи трудностей не боятся. Минут пятнадцать, я боролась с ветками и колючками. Расцарапала руки и порвала свой любимый дорожный костюм. Но, упорно лезла дальше, даже не думая, как буду выбираться отсюда.
– Ух… Ухух… – прозвучало где-то совсем рядом. Я раздвинула последний ряд веток и, краем глаза, где-то слева, заметила какое-то шевеление… Вниз головой, висел подросший птенец филина. Протянула к нему руку и еле успела отдернуть. Клюв щёлкнул в миллиметре от моей ладони. Малыш был перепуган. Аккуратно, обхватив крылья со спины, чтобы трепыхания ему еще больше не повредили, подняла выше, чтобы понять, что же удерживает бедную птаху в плену. Почувствовав, что зла ему не желают, птенец затих и дал распутать с ноги охотничий силок.
– Хлупый. И я хлупая. Совершенно очевидно, что мы друг друга стоим. А?
Филин сидел у меня в ладонях, не спеша улетать. Действительно, он остался совсем без сил. Ну что же. Пересадила его на плечо. Отдохну немного и будем выбираться. Засунула руку в карман, в поисках каких-нибудь крошек, которые могли бы помочь птенцу восстановить силы, но не нашла. Зато, вытащила пузырек с перламутрово-зеленой жидкостью. Зелье преображения… Как я… Птенец подпрыгнул, испугавшись звона от моей пустой головы, когда я от избытка чувств хлопнула себя по лбу.
– Извини, – я скосила на него глаза. – Не хотела тебя напугать.
Птенец гукнул, то ли ругаясь, то ли в знак понимания.
Обратная дорога заняла меньше времени. Все терновые кусты на нашем пути, при помощи зелья, превращались в безобидные, сиреневые. Эх. Костюм всё же жалко. Ну что поделать. До ночи еще часов шесть. Всё какое-то занятие. Осталось раздобыть еды, накормить недоразумение, сидевшее на моем плече. Да и самой перекусить… Две горсти земляники для моего активного организма – это очень как-то… мало… очень мало. Что я – не ведьма что ли! Хоть и «хлупая».
Словно прочитав мои мысли, птенец расправил крылья и утвердительно гукнул.
– Дедушка-Полевичок, выгляни-покажись! Дедушка-Полевичок, помоги! Дедушка-Полевичок, поклон бью! – минут пятнадцать я так разорялась на всё прибрежье. То ли не слышал, старый хрыч, то ли притворялся.
– Ну Хлупая! Как есть. Хлу-па-я! Что ты орешь, как последний день живёшь! Угомонись! Что надо! Или Покон забыла?! Хлеба каравай положи, поклон отвесь, да жди в сторонке, когда снизойду!
Ага… Снизойдет он…
– Так нет каравая-то… Каравай в сумке… Сумка у пчеловей…
– Ну ты молодеееец, хоть и девица! На, вот, держи свою сумку. И сначала давай! И чтоб как положено мне! Не халтурь!
В меня полетела сумка. Моя! Родненькая! Еда! Шатёр! Полжизни там! Еле успела ее поймать. Птенец замолотил крыльями и больно вцепился мне в плечо. Еле сдержалась, чтобы не завопить! Да что ж за день-то такой!
Первым делом, достала каравай и красно-белый плат в клеточку. Плат расстелила, хлеб на него положила:
– Отведай дедушка, не побрезгуй. – Поклон отвесила на все четыре стороны. Сама примостилась неподалеку – начала проводить ревизию. В обрывок пергамента был завернут кусок солонины. Покосилась на филина – интересно, можно ли ему соленое. Тот заметно оживился, стал показывать всем своим видом, что вполне себе можно. Ну нет. Спасти тебя от силков, чтобы убить едой? Это в мои планы никак не входило. Оставим пока. От греха и искушения, убрала подальше. Вот! Сыр! Ничем не хуже! Сыроварня в деревне, в которой я была седьмицу назад – был совсем неплох. Как и обещал – сыр его не портился. Возникали, конечно, вопросы, почему. То ли магичил хозяин, то ли сыпал чего. Но на голодный желудок – не тот вопрос, который задавать стоит. Еда. Главное – еда.
