Ксения жила на краю деревни. Это место она не выбирала, так сложилось. Еще в детстве она потеряла родителей и ее на воспитание взяла баба Акулина. Она была ведуньей. Лечила людей, заговаривала скотину. Бывало, что и с проблемами личного характера люди к ней шли, чаще всего просили мужа в дом вернуть. А вот за привороты она не бралась, всегда говорила тем, кто просил ее об этом: «Могилы себе ищешь? Он сгинет, и ты вместе с ним. Я пособничать не буду». Но чаще всего просили мужика от пьянки закодировать. В их деревне работы почти не было, потому многие мужики от безделья и пили. Вот их бабы и шли к Акулине за помощью, как в последнюю инстанции. Оно и понятно. Иные напьются и баб своих гоняют, буянят, детей малых стращают. Баба Акулина всем помогала, никому не отказывала. Слава о ней далеко за пределы села шла, со всей области к ней за помощью ехали. Тяжело больных на ноги ставила. Знала она отвары целебные и готовила их сама, а травы только сама собирала, в строго определенное время и со строгим соблюдением всех ритуалов.
Свое ремесло она переняла от своей бабки. А вот свою семью не заимела, говорила, крест ее такой. А когда Ксения без родителей осталась она сразу ее к себе и забрала. «Будешь мне как родная внучка, – сказала она, – всему тебя научу и знания свои, и силу тебе передам». Тогда Ксения не понимала, что бы это все могло означать. Ей просто было горестно и жалко родителей. Отец ее на заработки подался, да сгинул, без вести пропал. А мать в скором времени заболела, ни к врачам, ни к бабе Акулине не обращалась, все на головные боли жаловалась. А когда приступ случился, скорая доехать не успела, умерла. Сельчане собрались и похоронили несчастную женщину. И так как других родных в селе у Ксении больше не было, никто и не возразил, что она к Акулине жить пошла. Да все, по большому счету, понимали, что Акулине свой дар кому-то передать надо. Многие к ней просились в ученицы, а она все только одно твердила: «Не такую удел тебе выпал, а моя смена уже назначена». Как знать, может она все заранее знала и про Ксению, и про мать, и про отца ее? Но никто не стал задаваться этими вопросами.
Ксения оказалась девушкой смышленой и буквально схватывала все на лету. Будто для этого и рождена была, будто и сама какой-то силой обладала. А баба Акулина только дивилась и радовалась за себя и свою подопечную. Но бабе Акулине Бог тоже не много отмерил. Когда Ксении исполнилось двадцать Акулина померла. И не болела, и не жаловалась никогда не на что, а легла ночью спать, еще Ксении, как всегда, доброй ночи пожелала, а утром та проснулась, а Акулина уже холодная лежит. Во сне отошла. Кто-то это за хороший знак принял, кто-то даже посетовал: «Всем бы так, легкая смерть». А были и те, кто и в этом чудо увидел, мол сама себе смерть назначила, когда решила, тогда и отошла в мир иной. В действительности же, никто не знал даже сколько ей лет. Да немолода, но и насколько стара по ней не скажешь. А спросят ее люди, она отмахивается: «На что вам цифры? Какая разница сколько оборотом сделала я вокруг нашего солнца? Разве этим измеряется человек?» Так что, для всех осталось загадкой, сколько ей было лет на самом деле. А может и действительно, она была уже слишком стара? Передала все свое ремесло и упокоилась с миром?
Ксения продолжила жить в доме своей покойной опекунши и наставницы и так же, как и баба Акулина стала принимать людей. Незадолго до смерти, Акулина ей сон свой поведала, что видела Ксению в подвенечном платье и сказала, что скоро к Ксении мужчина придет, он ее судьба и за него ей замуж надо будет выйти. «Это я свой век одинокой прожила, ты другое дело, у тебя другая судьба. Но только никогда не уезжай из деревни, потеряешь связь с землей, потеряешь всю свою чудотворную силу». Ксения эти слова как навет восприняла, но особым ожиданием не жила. Как речка плывет по течению, так и она, спокойно проживала свои дни.
Но в один день все переменилось. Она как обычно отправилась за травами на остров на середине реки, только там заветная трава, которая во многие снадобья входила, произрастала. И подплывая к берегу она заметила что-то необычное в прибрежных камышах, а приблизившись разглядела тело мужчины. Она тут же спрыгнула с лодки и волоком дотащила мужчину до берега. Тот почти не дышал, в груди его зияла кровавая рана и он был без сознания. Она сначала перепугалась, а потом поняла, что спасать человека надо и, погрузив его в лодку, привезла к себе домой.
Ей пришлось провести небольшую операцию и достать пулю из груди. Из инструментов у нее только и был кухонный нож, но деваться было не куда. До приезда скорой помощи он бы просто не дожил. Проведя операцию, она наложила лечебную повязку, чтобы рана быстрее затягивалась и, прочитав нужные молитвы, уже по памяти, а не по книге бабы Акулины, накрыла его несколькими одеялами и оставила до утра одного на кровати своей наставницы.
На утро выяснилось, что у мужчины поднялась высокая температура, он весь горел. И она снова принялась готовить снадобья, по чайной ложке в рот вливала, периодически повязку меняла и все молитвами его отчитывала. Ладонь ко лбу больного приложит и скороговоркой почти про себя читает. А тот во сне стонал и в бреду все звал Марину. Так у постели незнакомца Ксения провела трое суток, никого в эти дни не принимала, даже калитку заперла, чтобы никто не беспокоил. А люди знали, если калитка заперта, значит занята сильно и приема не будет.
