Мне кажется, на сегодняшний день недостаточно публикаций в прессе о самых боеготовых родах войск – Воздушно-десантных.
Именно поэтому я решил воспроизвести в памяти жизнь длиною более чем в тридцать лет: первый в жизни парашютный прыжок, солдатская служба в Воздушно-десантных войсках, учеба в училище, офицерская деятельность, включая и боевые действия в Афганистане, а также работа в разных структурах после увольнения из армии.
Офицерскую службу я начинал в разведподразделении в Фергане.
Разведчики, офицеры, те, с кем вместе служили, и особенно фронтовики, помогли мне в продвижении по карьере офицера.
В Фергане стали распространяться слухи о расформировании дивизии, а вскоре они стали реальностью. Решение Москвы в одночасье перечеркнуло теперь уже никому не нужную работу офицеров в этой дивизии.
Через несколько месяцев, опять же по решению Москвы, я возглавил коллектив разведчиков Витебской дивизии, с которыми пришлось в Афганистане в боевых условиях выполнять в течение более чем двух лет с риском для жизни задание советского правительства.
После всего увиденного, пережитого я решил написать эту книгу, однако есть одно «но». Я хочу показать оборотную сторону медали нашей службы, которую, как правило, стараются замалчивать.
Конечно, иногда в тексте просматривается тоска по старым и добрым советским традициям. «А что в этом плохого, – сказали мои боевые друзья. – Хорошее надо брать с собой и приумножать». Моих героев не сломили испытания, выпавшие на долю России в девяностых годах. Они сохранили честь и достоинство.
Мне предоставлена возможность познакомить читателя с прекрасными людьми разных поколений, с которыми вместе служили, воевали и работали. Прошло более двух десятилетий, но я всегда с уважением вспоминаю тех парней, которые были рядом со мной в боевой обстановке. Наша, та, жизнь проходила в вертолетах, боевых машинах, в районах организации засад. Мы вместе намотали по горячему Афгану не одну тысячу километров.
Вот об этих достойных, милых и прекрасных людях, с которыми я служил, воевал, работал, и будет наш разговор.
Послевоенное детство у нас, пацанов, проходило по-разному, бывало, что и голодали, но все же забавного было больше. Мы играли в войну около подбитых наших и немецких танков. Конечно, каждый из нас хотел видеть себя командиром, и только русским. Немецким никто не хотел быть. Приходилось играть в считалки: кто проиграл, тот и становился немцем. Мальчишками мы часто дрались между собой, порой из-за пустяков. В нашей компании я был самым младшим, но, когда дело доходило до рукопашной, старшим не уступал. Иногда приходилось видеть штурмовика, очень низко летящего над землей, который пересекал линию связи и продолжал лететь дальше по курсу. Не часто, но все же, бывало, высоко в небе наблюдали воздушные учебные бои. Один самолет тянет за собой на длинном стальном тросе мишень, а второй пытается зайти слева, справа, снизу, сверху и расстрелять из пушек или пулеметов цель. Стрельба, несмотря на рев моторов, слышалась отчетливо. Мы, ребятня, с большим удовольствием наблюдали за действиями летчиков, восхищались ими, но почему-то меня и других мальчишек в небо не тянуло. Однажды мы возвращались из очередной «войны». Кто-то из ребят закричал: «Смотрите, смотрите». Мы подняли головы и увидели, как от большого, высоко пролетавшего самолета отделилось что-то похожее на маленькое облако, и нам, ребятне, от этого стало жутковато. Облачко постепенно стало разрастаться и медленно приближаться к земле. Мы к тому времени уже слышали про войну в Корее, знали, как там американцы бомбят и травят население. Видели цветные плакаты, на которых солдаты шагают по трупам женщин и детей. Оказалось, это были узкие и длинные полоски фольги. Старшие нам объяснили, что их применяли, чтобы ввести в заблуждение радары, просматривавшие воздушное пространство.
Шли годы, кончилось беззаботное детство, потом и юность. И все же случилось так, что мне пришлось подружиться с небом.
Всю свою сознательную жизнь я отдал служению самым боеготовым войскам в Советской Армии – Воздушно-десантным.
Вообще-то получилось так, что еще задолго до призыва на действительную военную службу я стал готовить себя к службе в ВДВ.
В первых числах июня 1962 года меня, как призывника, военкомат обязал пройти десятидневный сбор в Гомельском аэроклубе, который располагался на старом, военных времен аэродроме.
Разместили нас, как солдат, в лагерных палатках, так как стояло лето.
В первый же день нам объяснили причину нашего сбора: ВДВ нужны солдаты. Мы должны изучить материальную часть людских парашютов и совершить по три парашютных прыжка из самолета, а позднее, когда придет время призыва в армию, отдать свой долг Родине, служа в десантных войсках. Нам это объявление в то время было абсолютно безразлично. Прыжки так прыжки, но это безразличие было временным, а нас ожидало что-то тревожное, неизведанное.
Для двухразового питания каждому из нас выдали талоны. Столовая находилась рядом с аэродромом и местом нашего временного проживания. У инструктора спросили, почему мы будем есть только два раза в день. Дома родители кормили три раза. Ответ был оригинальным: «Стропы парашюта трехразового питания могут не выдержать».
