К обычному, ничем не примечательному зданию (таких в микрорайоне были десятки), подъехала иномарка. Из машины вышел мужчина, быстрым шагом прошмыгнул в подъезд. По внешнему виду, очкам в толстой оправе и портфелю можно было предположить, что это был учёный. К лацкану его пиджака крепился бейджик с надписью «профессор Радонов». Спустившись на цокольный этаж, мужчина открыл старую дверь, прошел в темный длинный коридор. Дверь захлопнулась за его спиной, и лампы, висевшие под потолком, начали включаться одна за другой. Пройдя по коридору, мужчина остановился перед ещё одной дверью, сделанной из стали. На кодовом замке набрал восьмизначное число и нажал кнопку ввода. Дверь начала медленно открываться. За дверью скрывалась большая лаборатория с многочисленным рабочим персоналом. В главном зале под потолком висели большие часы с обратным отсчетом. Суета чувствовалась даже в воздухе. Кто-то подключал оборудование, кто-то сидел за столом и вносил данные в компьютер. Спустившись по небольшой лесенке, профессор Радонов поздоровался.
– Приветствую вас, коллеги, у нас все готово к испытаниям?
– Здравствуйте, профессор, – почти хором ответили сотрудники.
– Нам осталось провести еще несколько тестов, и мы будем готовы, – сказал старший лаборант, повернувшись к профессору.
– Ну, вот и хорошо, – ответил Радонов, – Я пойду пока переоденусь, а вы заканчивайте. И, да, кстати, пошлите кого-нибудь, пусть приведут испытателей.
Профессор повернулся и пошел к себе в кабинет, а тем временем один из сотрудников пошел в соседнее помещение за испытателями – студентами института, которому принадлежала лаборатория. Им пообещали, что примут на работу, если они будут участвовать в эксперименте.
Шесть человек сидели за большим столом в ожидании.
– Ну что, все готовы? – спросил их сотрудник,– Тогда пойдемте.
–Приветствую вас, храбрецы! – начал свою речь Радонов, – Я вижу волнение на ваших лицах, но вам абсолютно нечего волноваться. Эта процедура, хоть и мало изучена, но, насколько мы знаем, абсолютно безопасна. Мы будем испытывать каждого по очереди. Вас поместят вон в ту капсулу, и мы перебросим ваше сознание. Перемещение будет, скорее всего, в один из параллельных миров, но вполне возможно, что нам удастся переместить вас не только в пространстве, но и во времени. Мы поместим вас в сознание какого-то человека, и вы будете помнить себя, но также будете помнить всё прошлое того человека, чей разум мы заменим вашим. Вашей задачей по возвращении будет – написать как можно более детальный отчет. Что вы видели, кем вы были, в каком времени. Мы же, в свою очередь, будем наблюдать за вами через монитор. Вот собственно и все. А, и еще одно. Помните, что там, где вы окажетесь, ваше сознание будет ощущать время по-другому, нежели у нас тут, в лаборатории. Здесь может пройти секунда, а у вас – целый день или месяц или год. Мы точно этого не знаем, так что, в этом вопросе мы надеемся на вас. И помните, этот эксперимент проводится по просьбе министерства обороны, и вы сами, надеюсь, понимаете, кто за всем этим там, наверху, следит. Так что, прошу отнестись к этому с полной ответственностью. Зависла небольшая пауза.
– Ну что же, испытатель номер один, попрошу, – сказал профессор, указывая на капсулу, – Мы не будем вас засылать надолго, не волнуйтесь.
Первый испытатель прошел и лёг в капсулу, к которой были подключены жгуты всяких проводов и датчики.
– Ну что, вы готовы? – спросил испытателя оператор, сидевший за рабочей панелью.
– Мы делаем историю, я готов – ответил первый. – Даю обратный отсчет. 10,9,8,7,6,5,4,3,2,1… – ПОЕХАЛИ! – воскликнул радостно профессор Радонов. В ту же секунду испытатель номер один закрыл глаза, – Ну что, товарищи, идёмте к мониторам, посмотрим, куда его закинула наука.
Подойдя к мониторам, все стали всматриваться.
– Вы посмотрите, какая удача, – радостно воскликнул профессор, – Первое испытание и сразу же так далеко в прошлое. Как интересно, похоже на времена Великой отечественной войны. Очень интересно. Так, тихо, тихо все! Смотрим. А вы фиксируйте данные, не отвлекайтесь, – обратился профессор к своему главному ассистенту.
– Я, я, я… Лейтенант красной армии? – удивлённо подумал про себя первый.
– А ну, дай-ка мне папиросу, – кто-то окликнул лейтенанта, – Ну, так идем, значит, мы по лесу. Темень – хоть глаз выколи, болото вокруг, холодина… Много нас тогда шло. Время тогда такое было. Мы сами не понимали уже, где наши, где не наши. Непонятно было – фронт был позади нас, или перед нами. Снаряды то перелетали, то взрывались прямо под ногами. Ну, так вот, той ночью получили приказ взять языка, а как его взять, не знает никто. Стали думать.Долго думали, полпачки папирос скурили, пока решали, что да как. А тут еще как назло похолодало, да дождь такой ливанул… А местность была ну прям сказать – не стройные сосны, вот прям как тут, бурелом непролазный, волки воют… Вон, вон, слышишь – завыл, еще одна душа отошла… Ну, сидим мы, значит, в окопе, и как-то боязно нам всем, ни ветринки, дым от папирос висит над нами, хоть топор вешай. Порешали мы, кто пойдет позади, кто справа, кто слева… И тут смотрю, меня особист зовет и протягивает мне конверт. А на конверте написано: «Открыть на вторые сутки». Ну, я пихнул его себе за пазуху и думаю: «Пойду, отдохну, пока есть время», а не тут-то было! Поступил приказ, мол, тотчас же выступаем. Ну, мы винтовки похватали, кто успел ухватить краюху хлеба – повезло ему. Идем мы, значит, по этому бурелому, туман вокруг, дрынами дорогу перед собой проверяем. Вдруг сзади как Колька наш закричит… А, вот кстати и он. Давай, садись рядом, я как раз молодому летёхе рассказываю, как мы за языком ходили. Держи папиросу, покури малёк, пока время есть. Ну, значит, идем мы дальше, начало светать понемногу, а туман все гуще и гуще становился, аж белая пелена перед глазами встала, как кисель, вытянутой руки не видно. И тут я понимаю, что отряд-то наш весь растянулся во все стороны. И вот в этой тишине – громкие хлопки выстрелов, солдаты начали кричать, да я и сам начал. Слышу их голоса где-то издалека, а где – понять не могу. И тут я понимаю, что это меня зовут, а я понять не могу, куда мне бежать, направо, налево или назад. Тут слышу Сашкин голос, меня зовет, кричит мне, надрывается: « Иди на голос!». Я – бежать, пули мимо свистят, Сашка кричит, что не туда я бегу, а я понять не могу, куда мне бежать. И вдруг все стихло… Ладно, лейтенант, пора нам с Колькой уходить, а, вот и весь мой остальной отряд подтягивается. Дай, я у тебя возьму пару папирос в дорогу, а ты, лейтенант, ЖИВИ, слышишь, ЖИВИ, а нам пора уходить, у нас впереди еще небесный суд.
