Сегодня, вчера и третьего дня всё было как всегда. Солнце вставало на востоке, дома стояли на одних и тех же местах, где их поставили, деревья и цветы – там, где посадили. Мир являл собой жёстко очерченную стабильность и повторяемость. И как же трудно принять мир утром следующего дня, когда он изменится до неузнаваемости.
Двухэтажная облупленная и обшарпанная школа располагалась на островной территории большого портового города. Детей и молодёжи на заброшенном острове осталось пшик да маленько. Все, кто мог, уехали жить и учиться в город. Это называлось «свалить в цивил». Деклассированные и асоциальные «элементы» и все, кто по разным причинам не смог «свалить», влачили жалкое существование, ни на какие-либо перемены особо не надеясь. Работы никакой, дорога до «цивила» долгая и дорогая.
Детей в островном посёлке проживало так мало, что в единственной школе не всегда формировалось даже по одному полному классу: бывало, что по пять шесть школьников учились в шестом и восьмом классах, седьмого класса не было вовсе. Вдобавок, кем-то из мудрых, власть предержащих, школа была приравнена к сельским.
ОБЖ и военное дело вёл единственный в школе мужчина, бывший боевой офицер. Он-то и организовал секцию стрельбы, тир, отвоевав часть грязного вонючего подвала. Учителя звали Николай Александрович. Это был крепкий, сильный шестидесятилетний вояка до кончиков ушей. Секция стрельбы пользовалась огромной популярностью.
– Це-е-е-ельсь! – учитель убедился, что все выполнили команду точно и никто даже случайно не окажется на линии огня.
– Огонь! Едва школьники положили разряженное оружие на пол, командир побежал к мишеням оценить результат стрельбы.
– Два в десятку, три в девятку…
– Диана, ты, как всегда в «молоко».
– Ах…
– Серьёзней нужно! Не торопись, соберись как следует, сосредоточься. Тебя что, кто-то в спину тычет?!
В этот момент один из одноклассников хорошенько ткнул девчонку в спину.
– Вот сейчас тычет, Николай Александрович.
Раздались живые комментарии, смех. Стрельбы были для детей и развлечением, и попыткой снять напряжение и усталость после трудных и нудных уроков. Наверное, учитель это понимал, поэтому хорошо пошутить друг над другом, посмеяться, даже попроказничать не возбранялось, но только до момента. Лишь ученики прикоснуться к оружию, учитель становился суровым и непреклонным боевым командиром.
Что до Дианы, то по её беззаботному, озорному, звонкому смеху, можно было безошибочно определить: школьники в тире. Как небо далеко от земли, так далеко было слово «Диана» от слова «серьёзней». Диане редко удавалось попасть в цель, хотя девочка не пропускала ни одного занятия. Её влекло оружие, его цвет, блеск, запах пороховой гари и оружейной смазки. Влекла раскрепощённая атмосфера в непроветриваемом подвале. А может быть, всему виной наступающая весна в её жизни и образ мужественного учителя? Подростки так непредсказуемы в пору первых увлечений, чувств…
Единственная подруга Дианы – Кристя, тоже отличалась озорным, весёлым нравом. Бывало, дерзила учителям, но была такой милой, что ей всё сходило с рук. Вместе подружки могли запросто сойти за клоунскую группу средней популярности. Визг и озорные вопли были их визитной карточкой.
Их классный руководитель по прозвищу «Классная» как-то в тёплый сентябрьский день, изумлённо лицезрела, как две неразлучные подружки во время алгебры валялись на мягкой искусственной траве школьного стадиона. Головками одна к другой, задирая ноги, вели неспешную беседу, об «их, о женском». Ничего не поделаешь – четырнадцать лет.
Классная была действительно классной: эффектная внешность, безупречно подобранная одежда, изящные манеры. За успехи в работе именно её администрация школы решила командировать в столицу на форум учителей сельских школ, к чему учительница усердно готовилась. Именно она, Классная, первой заметила странную перемену в поведении всеобщей любимицы Дианы. Смех Кристи всё также серебристой музыкой звучал по всей школе, едва заканчивался урок. Диана же молча ходила хвостиком за подругой, осторожно ступая, словно опасаясь расплескать своё тело. Училась неплохо, но отвечала на уроках отрывисто, ёмко, кратко, будто экономила время.
