Ритмично постукивали колеса поезда. В купе было скучно, и Виктор вышел в тамбур. Наконец-то долгожданный отпуск. Ещё вчера в трудный понедельник он собирал вещи, а сегодня почти новая жизнь. Никаких забот, он едет к себе на родину в маленький районный городок. Туда где прошла его молодость, где остались друзья, школа, детство и Таня. Та самая Таня, которая пришла в их девятый класс. Стройная, подтянутая, с красивыми ногами и очаровательной улыбкой. Тогда у Виктора был неплохой шанс стать её близким другом. Так всё и начиналось. Но молодость это пора ошибок, и он до сих пор себя упрекал: «Как же тогда по-глупому получилось! Не прошло и пяти минут первого свидания, как полез целоваться. Конечно, оттолкнула. Правильно сделала. Она вель девчонка красивая, гордая. А дальше в кинотеатре? Обнял, так сразу и под юбку лезть. Вот, болван. Надо было хоть подумать для начала. Да, что теперь-то вспоминать? Что было, того не вернёшь».
Так думал инженер Виктор Волочков, который, несмотря на зрелый возраст, так и не стал женским искусителем. Со своей женой он даже не знакомился, просто учился с ней вместе в одном институте. А отношения из обычных переросли в близкие не скоро, и как-то буднично. Жена давно уже не вызывала особых чувств. Но Таня, это была любовь, такая сильная и неуправляемая, что не покорялась времени. И всё помнилось, как будто было вчера. А Таня тогда резко отдёрнула его руку, удивлённо спросила: «Ты, что придурок?», и убежала. Через несколько дней она случайно познакомилась с другим парнем из другой школы.
Лес закончился, перед окном раскинулось большое поле с редкими деревьями. Начинал моросить мелкий дождь. Виктор облокотился на дверь тамбура. «Вот дела, дверь тамбурная не заперта, – удивился он. – Сказать, чтобы закрыли? Нет, лучше сначала открыть и подышать. После летней жары такая прохлада». Виктор открыл дверь и высунулся. Эх, будто в молодости свежо и молодецки. Он так увлёкся, что даже не заметил, как из чёрной грозовой тучи вынырнул яркий огненный свет, и с ужасным грохотом окатил вагон. Руки дрогнули, и, даже не успев вскрикнуть, Виктор окунулся в придорожную траву. Больно обо что-то ударился, и отключился.
Когда он открыл глаза, дождя не было. Ярко светило Солнце. Вблизи стояло большое дерево, под которым лежала громадная обугленная ветка. Возле дерева лежал чей-то поломанный велосипед с причудливо вывернутым колесом. Сильно болела голова. Не спеша, Виктор поднялся, и пошёл на звук автомобилей, раздававшийся далеко за холмом. В голове издевательски звучала песня: «На дальней станции сойду, трава по пояс». Она действительно была по пояс, и это мешало идти. Самочувствие немного улучшилось. Повеяло какой-то свободой. Так бывает всегда вдали от города и суеты, наедине с Природой. Лёгкий ветерок приветливо ласкал лицо, зовя остаться, и не возвращаться туда, где дымят фабрики, и шумят машины. «И без меня обратно скорый, скорый поезд растает где-то в шуме городском» – не унималась песня. Захотелось забыться от тревог и забот, удобно улечься прямо здесь на траве, и крепко поспать. Но тревога и жажда брали своё, заставляя идти. Вскоре за холмом показалась дорога. Навстречу ехал старый автомобиль. Виктор устало поднял руку. Автомобиль послушно остановился.
– Мне надо в город. Я выпал из поезда. Подвезёте? – обратился Виктор к пожилому водителю.
– Конечно, садись. Вот, выпей воды.
Водитель протянул бутылку. Виктор уселся на переднее сиденье. Выпил воды. Стало легче.
– Мой пиджак с документами остался в поезде, и я не смогу заплатить.
– Да ты что парень? – обиделся шофёр. – Я не барыга, не шкурник. В детдоме рос, за советскую власть на фронте воевал. Это сейчас люди портиться стали. А в наше время последним делились, одной большой семьёй жили. Ты-то как? В больницу тебя или куда?
– Нет, всё нормально. Только руки поцарапал.
– Молодец, что не нытик. Такие нужны стране. А то ноют, что сервилатовой колбасы не достать. Неужели кроме как брюхо набить, и дел нет. А где в мире хлеб дешевле? А квартплата копейки. Медицина бесплатная. Про это и разговора нет. Привычное не замечается. Разбаловались, не знали настоящего голода. Ну, да ладно, мы как надо не пожили, так хоть у вас молодых всё впереди. Может, до Коммунизма доживёте. Потерпи, скоро приедем.
Он ещё долго хвалил страну, и клеймил недостатки отдельных нехороших явлений. Казалось, что он на митинге и толпа вот-вот одобрительно взорвётся бурными аплодисментами. Через полчаса вдали показались многоэтажки.
– К городу подъезжаем. Тебе куда?
– Если будете ехать через центр, то там остановите. Дальше пешком близко. Сначала посижу в парке, и приведу себя в порядок.
– Смотри сам, тебе виднее. Возьми йод, смажь, где поцарапано.
В центре города Виктор поблагодарил и вышел. «Странный тип, – подумал он про шофёра, – зато добрый, сейчас такие редко. А чего это он про квартплату и про коммунизм нёс? Шутил или до сих пор верит, что всё вернётся? Ладно, сейчас не до него. Пиджака нет. Денег нет. Документов тоже. Хорошо хоть дом близко».
