На густо заросшей диким вьюном веранде, среди алых бархатных подушек и разбросанных по полу игральных карт, сидел человек. Правой рукой он опирался на деревянный локотник, мял в пальцах гибкий мундштук кальяна. В левой так и остались лежать несколько игральных карт, которыми человек раскладывал известный ему одному пасьянс. Звали его – Гритс Затейник. Известный картограф, торговец знаниями, а для определённого круга лиц – личной информацией. Недавно ему исполнилось тридцать, однако в столь юном возрасте он уже начал отличаться особой старомодностью в ведении дел, быту, даже в одежде, предпочитая разного рода кюлоты, сюртуки, жилеты и ботфорты. Некоторые бы назвали его большим оригиналом, но большинство знало, что он – несметный богач, интриган и опасный молодой бизнесмен, коих в последнее время на Сюрикале развелось немало.
И вот, развалившись среди подушек и небрежно набросанных в пасьянсе карт, Затейник задумался – с минуты на минуту явится важный гость, а он всё ещё сидит в домашней сорочке, жилете и кюлотах на босы ноги. И пусть гость никогда не обращал внимания на внешний вид, Гритс же в любом случае старался соблюдать правила приличия. Но каков был этот "партнёр"…
От одной мысли о предстоящей встрече тело цепенело и хотелось забиться куда-нибудь в угол. Гритсу часто приходилось иметь дело с разного рода наёмниками, киллерами, полицейскими, бандитами, бывали у него охотники за головами. Но когда входил этот, в воздухе повисало столь сильное напряжение, что стоило чиркнуть зажигалкой и всё кругом могло воспламениться.
Слуга подал Затейнику кубок на серебряном блюде. Молодой бизнесмен рассеяно скинул с пальцев карты, взял кубок, отпил. И даже не заметил, что в кислый шекелар насыпали мало соли. Он поболтал остатки вина по донышку кубка, хотел затянуться кальяном, но тот уже остыл. Без злобы, но с вялым интересом хозяин обернулся на кальянщика, и рассеянный толстяк сразу кинулся раздувать пламя в чашке. Угли начали сверкать, бурлящий дым заструился из мундштука. Гритс глубоко затянулся да не сразу выпустил дым. Он ждал, что сейчас подойдет мажордом и сообщит – гость явился. Вот старший слуга идёт по коридорам особняка, спускается к веранде, аккуратно, чтобы не было слышно, ступает по гладкому полу, прячась в тени вьюна, встаёт за спиной у хозяина, наклоняется к уху и шепчет:
– Мой господин, гость явился.
Молодой бизнесмен не ответил, даже не шелохнулся, наблюдая за дымом, медленно струящимся из его рта. Гость явился… Можно было услышать, как натягиваются нервы у придворных рабов при этих словах. Гость явился… И достаточно всего искры. Гость… Явился…
– Господин, – прервал мысли Гритса мажордом. – Велите проводить к вам? Слуги нервничают.
Хозяин склонил голову.
– Проводи, и… – задумался на мгновение, – …принеси бутылочку шекелара, пятнадцать лет.
Главный слуга откланялся. Затейник ещё какое-то время сидел недвижимо, но как только до слуха донеслись ритмичные и тихие бряцанья чужих сапог, встал. Оцепенение спало, и вот Гритс Затейник подтянулся, поправил жилет и сорочку. Из тени выступили незримые стражи дома, но тот жестом остановил их, велев удалиться обратно и быть наготове. Ведь гость явился…
Бряцанья подкованных сапог по дорогому паркету раздавалось всё громче, от чего у стоявших при господине слуг начали стучать зубы. У толстого кальянщика выступил пот на лбу, что, безусловно, отметил про себя Гритс. На пике цоканья каблуков, когда гость почти подошёл к входу на веранду, сам Затейник нервно втянул носом воздух, но выдохнул уже ровно, расслабленно. Сердце успокоилось, он полностью овладел собой.
Всё стихло перед самым входом, тогда в сложившейся тишине раздалось мелкое позвякивание металла о металл – это дрожало серебряное блюдо с кубками в руках у слуги, что стоял неподалёку от хозяина. Гритс отметил и это, чуть поведя головой в его сторону. Тут снова бряц! На веранду вошёл званый "партнёр", что вызвал столь резкую тревогу у всех обитателей особняка.
Его черты терялись в тени вьюна, от чего он казался жутким. Немного выше самого Гритса, одетый в широкие бриджи, заправленные в подбитые сталью сапоги до колен. Пыльную кожаную куртку, натянутую поверх нагрудника, перетягивало множество ремней и подсумков. Левой рукой он учтиво прижимал к груди широкополую шляпу, а правую держал наготове у пояса, где скрывался пистолет. Кучерявую голову он всегда поворачивал левее, правым глазом к собеседнику, стараясь отвлечь внимание от чёрной повязки на другом глазу. Хотя Затейник и так знал, что глаз в порядке, а повязку "партнёр" носит, чтобы скрыть результаты недавних увечий.
Гостя звали Мангуст Амсен, и настоящего имени его никто не слышал. Если оно вообще было, конечно. Сколько раз Затейник порывался разнюхать по своим каналам что-нибудь о Мангусте, но каждый раз сдерживался – лучше крепче спать, чем совать нос в его дела. Но вот что становилось понятно сразу, даже от быстрого взгляда на Амсена, что он – не человек. Таких как он называли дронами. Машинами, управляемыми на расстоянии. Снаружи металл, внутри – человеческий разум. Однако Мангуст Амсен всегда утверждал, что он не дрон, а полноценный андроид с полностью автономным ИИ. Так оно было, или не так, но, словно кот, гулял повсюду, в то время как все дроны на Сюрикале являлись заключёнными, прикреплёнными к определённому месту.
