Энджел Харт посмотрела через толстое стекло иллюминатора, желая съежиться от того, на какой высоте летел вертолет к курорту, где она выросла. Она до смерти любила это место... но с земли оно нравилось ей гораздо больше. Полеты были ее единственной фобией, а она занималась этим последние десять часов.
Откинув челку с глаз, она посмотрела на своего брата Тристиана, задаваясь вопросом, что заставило его встретить их в аэропорту, зная, что ему придется лететь на вертолете по дороге домой.
Она точно знала, что Тристиан ненавидел летать даже больше, чем она, и видела, как он пишет кому-то по мобильному телефону, чтобы занять свои мысли. Может быть, он столкнулся со своим страхом, потому что они не виделись почти два года, хотя разговаривали по телефону и переписывались почти каждый день. На самом деле ей было все равно, почему он это сделал, потому что то, что он был здесь с ней, действовало на нее успокаивающе, и она была благодарна за это.
Чтобы отвлечься от шума вертолета, Энджел позволила своим мыслям вернуться в прошлое на два последних года. Когда их родители развелись, отец увез ее в Калифорнию, в то время как Тристиан был вынужден остаться здесь, в Санктуарии, с их матерью. Поскольку ехать было так далеко, а летать ни один из них не любил... расстояние было единственной причиной, по которой они не посетили его лично.
Она не осознавала, как сильно скучала по Тристиану, пока не увидела его стоящим в аэропорту в полном одиночестве. Он прислонился к стене прямо напротив двери, через которую они вошли. Как только они увидели друг друга, она бросилась бежать к нему, а он протянул руки, чтобы поймать ее.
Ее старший брат… Тристиан всегда был первым, с кем она разговаривала по утрам, и последним, кого она видела перед тем, как закрыть глаза перед сном. Повзрослев, они даже убеждали своих родителей, что у них проблемы с лунатизмом, потому что они вставали посреди ночи и засыпали в кроватях друг друга.
Их мать пыталась положить этому конец, когда они стали немного старше, запирая на ночь двери своих спален. Губы Энджел сжались, вспомнив, что сказала их мать в последний раз, когда застала их спящими в объятиях друг друга.
«Это греховно, то, как вы двое ведете себя… вы ведете себя скорее, как любовники, чем как брат и сестра». В ту ночь голос Изабель Харт сменился с материнской любви на отвращение.
Тристиан быстро нашел способ обойти эти дурацкие замки. Он вырезал место в стене в задней части своего шкафа, чтобы легко проходить через маленькие тонкие коридоры, которые тайно шли через стены отеля, в котором они жили. Он проделал то же самое с ее шкафом, и каждую ночь он пробирался в ее комнату и спал с ней, ставил будильник, чтобы их не застукали.
Он сказал ей, что это их мать была извращенкой, думая, что их отношения были неправильными и грязными. Он даже указал, что во многих небольших странах вся семья моется и спит вместе, и что в других совершенно нормально даже жениться на своем брате или сестре. Тристиан убедил ее, что это мать была грешницей, пытаясь разлучить их.
Энджел давным-давно решила хранить секреты ее и Тристиана и что это никого больше не касается… она доверяла ему.
Тристиан не сильно изменился с тех пор, как она видела его в последний раз, сохранив свой юный, невинный вид. Но в то же время она видела перемены, которые пропустила. Его светлые волосы немного потемнели у корней… блики платинового блондина и приглушенные оттенки клубничного блондина очень хорошо смотрелись на нем с его легким загаром и зелеными глазами.
Она улыбнулась, подумав, что он был похож на калифорнийских серферов со своей стрижкой. Они были одинаковой длины почти по всей длине и расходились в одну сторону, свисая над одним глазом, ниже подбородка. Она также видела ожерелье с крестом из черной кожи, которое она послала ему на Рождество, выглядывающее из-под его воротника.
Однако ей казалось, что больше всего изменилась она сама. Когда она покинула Санктуарий, ей было всего шестнадцать. После того, как она была с Тристианом, Хантером и Рэем почти каждый божий день своей жизни… она чувствовала себя такой потерянной и одинокой в Лос-Анджелесе. Она даже никогда не ходила в настоящую школу, потому что их бабушка всегда нанимала частных учителей, чтобы обучать их на дому.
Учеба в средней школе в Лос-Анджелесе была настоящим культурным шоком. Именно тогда она поняла, что ее семья, имеющая так много денег, держала ее в полном неведении относительно того, что было нормально. Потом она встретила Эштона Фокса. Каждый раз, когда она покидала пентхаус своего отца, Эштон был тут как тут или появлялся, где бы она ни была… как судьба. Он быстро заставил ее улыбнуться и начал показывать ей совершенно новый мир.
Энджел совершила ошибку, выглянув в окно как раз в тот момент, когда они пролетали над низкой долиной, заставив ее почувствовать, что они были высоко в небе.
Она еще крепче сжала руку Эштона, решив посмотреть на него, а не на головокружительное зрелище. Его льдисто-голубые глаза смеялись над ее нервозностью, но ей было все равно… ну, не совсем все равно. Она была почти рада, что он не послушал ее, когда она пыталась удержать его от возвращения в Санктуарий на неделю.
