Глава I. Последние мирные часы
Утреннее пробуждение Льва Николаевича Хмелевского уже вторую неделю напоминало затяжной кошмар. Сначала синие голые ведьмы впивались в его глаза смрадными губами, норовя откусить ресницы, потом какие-то желтые петухи отплясывали фокстрот на горящей эстраде. Напоследок ему явилось некое число, представленное в разных пространственных обличьях, напоминавших пышные женские формы. Это оказалось самым страшным.
Лев Николаевич метался на кровати и стонал, пытаясь понять, какой шифр использован в этих превращениях и что все это означает. То, что некая информация передается ему, Льву Хмелевскому именно таким странным образом, он не сомневался – настолько сон был убедителен.
С криком откинув от себя влажную от пота простыню, Хмелевский сел на постели и уставился в противоположную стену бессмысленными глазами. По зрачкам полоснул блик, сверкнувший на серебряном кубке. Украшение стеллажа, память о былых славных днях, кубок слегка запылился, но был еще способен раздражать зрение хозяина.
Сердце бывшего спортсмена колотилось, как языческий тамтам во время жертвоприношения – с каждой секундой все громче и быстрее. И ведь это всего вторая неделя запоя! Что же будет дальше?
Однако, не будем лукавить, Лев Николаевич прекрасно знал, что его ожидает этими жаркими летними днями и ночами 2001 года от Рождества Христова..
Сначала он будет наяву охотиться за хорошенькими белочками с пушистыми хвостами, стреляя в них из игрушечного пистолета с присосками – настоящее оружие у него отобрали после досадного инцидента, о котором Лев Николаевич предпочитал не вспоминать. Потом он сам будет кричать, как раненый зверь, бия себя в грудь и расцарапывая лицо. Потом его увезут санитары, и он ненадолго очнется в больнице под капельницей. И месяц реабилитационного периода ему обеспечен.
Потом Лев Николаевич будет хмуро бродить по московским улицам и листать периодику в ближайшей библиотеке, где абонемент у него оплачен на год вперед. Директор сего богоугодного учреждения оказался старым болельщиком и помнил фамилию Левы еще со студенческих времен – так что устроил пятидесятипроцентную скидку.
Но периодика будет прочитана, и вскоре Лев Николаевич непременно встретит своих старых товарищей. Те, в свою очередь, не преминут Леве напомнить о его былых успехах – шутка ли! Он ведь мастер по стрельбе международного класса! – и снова начнет течь в мозгах горечь и печаль. И в один прекрасный день рука снова привычным движением сорвет пробку с водочной бутылки.
***
Лиза тщательно причесывалась перед зеркалом, краем глаза поглядывая на сопящую гостью. Полина Штерн мирно кемарила на хозяйском ложе, по-детски положив ладонь под щеку и свернувшись калачиком.
«Сон богатого человека – это всегда интересно, – думала про себя Лиза, собирая волосы в пучок и закалывая его на затылке. – Надо будет сегодня сразу после пробуждения снять данные. А то вчера мы окончательно запутались в непреднамеренных убийствах, которые моя клиентка совершает едва ли не каждую ночь. И хорошо, что только во сне…»
Проверив, как сидит в волосах шпилька, Лиза повернулась к окну.
По гороскопу для нее сегодня был удачный день. А это значит – по меньшей мере три клиента, с которыми не придется много работать. Лиза Калинина считала себя достаточно продвинутым экстрасенсом и за два года работы в этой области научилась не замечать скептических усмешек.
«Вы смотрите на меня свысока и думаете, что я дурачу людей? Или считаете меня чокнутой? Тогда скажите мне, почему я могу позволить себе проводить отпуск на Кипре, а вы, в лучшем случае, в поволжском санатории?» – так можно было бы «перевести» ее улыбку, которую она посылала в ответ недоброжелателям.
Более того, сейчас Лиза чувствовала себя на гребне волны. Нет-нет, не в том смысле, что популярность ее профессии растет. Скорее, наоборот – рынок оккультных услуг был уже достаточно насыщен и новичкам приходилось бороться с мощной конкуренцией.
Но Лиза могла не волноваться за свой кусок хлеба. Ее популярность быстро вышла за круг ближайших знакомых, с которых она поначалу не брала денег. те приводили своих друзей и подруг, потом приходили и вовсе неизвестные люди – «знакомые знакомых», пока Лиза не поняла, что клиентуру можно растить и воспитывать.
Особенно, если посетители – большей частью женщины – оказывались из среды богатых, а значит, и влиятельных лиц. И Лиза сделала свою ставку на постоянных клиенток. Как оказалось, не прогадала.
Мало-помалу среди прочей публики образовался довольно тесный круг особо значимых дам, за возможность общения с которыми Лиза держалась изо всех сил. Она лезла вон из кожи, чтобы не прерывать столь ценных для нее контактов и умело балансировала на грани между дружескими доверительными отношениями и собственно сферой услуг. Цена на которые, кстати сказать, была достаточно высока – с точки зрения Лизы, конечно, а не жен состоятельных бизнесменов. Спящая сейчас за ширмой Полина и была одной из таких особо приближенных к персоне гадалки особ.
