Надо чем-то уравновесить тяжелое и холодное устройство по осуществлению выстрелов в правом кармане, положив что-нибудь тяжелое и сопоставимое по весу в левый карман драпового бушлата цвета предгрозового полночного неба.
Кроме невесомой по сравнению с ним пачки сигарет цвета снега в далеком лесу, не знающем выхлопа и грязи городских улиц, под рукой больше ничего нет.
За пояс. Сзади. Сложно выхватывать резко, зато не мешает явно, но опосредовано мешает свободной ходьбе.
Оставлю в кармане.
Бутылка сопоставима по весу. Полная густого, красного, как кровь свежеубитого быка, вина виноградников севера страны, завоевавшей на долгие столетия мой любимый остров, на который я когда-нибудь вернусь навсегда, если не слягу в землю другого государства раньше, смешав свои мягкие мозги эволюционировавшей обезьяны с твердым металлом изделия, выплевываемого тем, что у меня в кармане, но от рук алчущих моей смерти врагов.
Я не спал двое суток и теперь изъясняюсь так же витиевато, как и заплетаются мысли и образы в мозгах все той же эволюционировавшей обезьяны, которая идет навстречу неизвестности с вполне известными персонажами того же вида, что и я, но с намерениями гиен. Хотят меня сожрать. Не буквально. Иносказательно. Обещали уничтожить. Прекратив мое существование простым и недвусмысленным способом. Выстрелив в меня картинно, как в кино, подержав нелегкий металлический предмет у моего лба на вытянутой руке, проговаривая какие-нибудь пафосные и угрожающие слова, которые приведут логически к финалу, в котором будет сказано, что я не прав.
