Читать онлайн полностью бесплатно Владимир Березин - Уранотипия

Уранотипия

Тридцатые годы XIX века. Палестина. Русские военные картографы отправляются с тайной миссией на Святую землю, но для героев это не просто дипломатическая командировка – в Иерусалим их привела сама Судьба, и каждому уготовано своё испытание.

© В. С. Березин, 2024

© Оформление. ООО «Издательская Группа „Азбука-Аттикус“», 2024 Издательство Азбука®

Уранотипия

(фотография иерусалима)

– Так вы всё-таки верите же в Новый Иерусалим?

– Верую, – твёрдо отвечал Раскольников; говоря это и в продолжение всей длинной тирады своей он смотрел в землю, выбрав себе точку на ковре.

Фёдор Достоевский. Преступление и наказание

I

(год под звёздочкой)

В романе моём вот и надо изобразить обе силы: силу организованного изучения фактов, этих следов на песке существа, обладающего крыльями. Но вот следы ног кончаются, по обеим сторонам этих последних следов на песке виднеются следы ударов маховых перьев крылатого существа, и дальнейшее преследование его по следам на земле невозможно. Вот в этом-то и открывается для личности возможность борьбы со множеством, со всеми. И в этом смысл смерти Христовой и вознесения крылатого существа: камень от гроба отвален, книжники и фарисеи одурачены, земные следы крылатого существа потеряны… Это суд Христов в противоположность суду человеческому будет совершаться уже не по земным только следам, а по тем главным, существенным следам крылатой личности, которые ускользали от глаза земного следопыта.

Михаил Пришвин

Осенним вечером 183* года в Яффском порту на берег сошли два русских путешественника. За ними брели носильщики, навьюченные баулами так, что были видны только семенящие ноги.

Их встречал молодой человек в пыльной одежде, явно приехавший в порт издалека.

Один из прибывших был низкого росту и склонен к полноте. Второй, хоть и казался старше, был быстр и резок, рядом с ним встречающий и вовсе выглядел юношей.

Путники были одеты в дорожное немаркое платье. За ними волочили ящики и чемоданы – в необычном даже для здешних мест количестве. Слуга нёс лишь небольшой саквояж.

С виду они походили не на паломников, а на концессионеров. Но сколько бы ни было у них багажа, какой путь бы они ни преодолели, восточный порт проглотил их, смешал с толпой носильщиков, с горами тюков, с деревянными ящиками и грудами джутовых мешков. Запахи Востока закружились вокруг прибывших, как знойный ветер, перемешанный с песком. Но видно было, что им всё не впервой – и запахи, и тягость долгого путешествия, – разве толстяк, изнемогая от жары, крутил головой. Толстяку было дурно, но он старался не отставать от своих товарищей.

Они отправились в гостиницу для европейцев и по дороге говорили между собой по-французски.

У дверей гостиницы их встретил каменный слон. Изображение животных, как известно, порицается Кораном, но, если оно сделано для глаз неверных и служит привлечению денег, на это можно закрыть глаза. У мусульман и иудеев слон считается нечистым, его нельзя есть, но этот слон был из камня, так что никто и так не подумал бы его тронуть. Впрочем, хозяин был армянин и с разными гостями вёл себя по-разному, притворяясь то греком, то турком, а то евреем.

Один из путешественников остановился, разглядывая слона. Услужливый хозяин завёл долгую речь, в которой мешались исчезнувшие страны и мёртвые цари. Он рассказывал о восстании евреев в начале нового исчисления времени, которое Селевкиды пытались растоптать слонами. Но слоны стали лёгкой добычей в горах и на узких дорогах.

Часть из них просто бросили, отступая. Они были мудрее людей и ушли в леса. Это были слоны-дезертиры, – в этот момент хозяин подмигнул и расплылся в улыбке. Было видно, что он одобряет выбор слонов.

Во время Великого восстания уже евреи призвали бесхозных слонов и пошли с ними на Йодифат. Теперь слоны давили римлян. Но восстание догорело, и слонов постигла участь восставших – так всегда бывает, когда примкнёшь не к той стороне. Победитель не разбирает мотивов, он очищает пространство – и слонов, выведя в поле, казнили, как людей.

– Но, – говорил хозяин, – перед вами не боевой, а мирный слон. Он прибыл сюда по торговым делам, а не за этим. Мой слон уютный и домашний, и вам здесь будет уютно, как дома.

Задержавшийся путешественник, впрочем, уже шёл внутрь, не слушая.


Только когда русские странники остались одни, заняли номера, а потом сошлись вместе, они перешли на свой язык.

Они стояли в комнате старшего, где, как убитые на войне, громоздились друг на друге нераскрытые ещё тюки и сумки.

Посреди большого стола легла карта, её придавили по краям четыре тяжёлые бутылки.

Ночной зной втекал в комнату через ажурное оконце, за окном едва шевелились пальмы. Но троица не обращала внимания на жар старых камней.

– Пётр Петрович, я рекомендую вам виски – от британцев взят, весьма хорош, – предложил молодой на правах хозяина.

– А скажите, Михаил Павлович, британцы всё о нас знают?

– В пределах допустимого. Тут лучше пусть знают что-то, понятное уму, полная скрытность рождает нежелательные фантазии.

– А я, извините, выпью анисовой. Мне не привыкать. – Это был толстяк.

К нему обращались «Максим Никифорович», будто на равных, но, судя по всему, звания он был низкого.

Максим Никифорович быстро сомлел и ушёл к себе. Через мгновение послышался его бодрый храп.

Заснули все. Заснули путники на постоялых дворах, заснули купцы в задних комнатах своих лавок, уснули императоры и князья, спали часовые в караулах, забылись беспокойным сном холерные больные по всей Азии и Европе, дремали учёные мужи, обхватив свои микроскопы и телескопы, будто неверных молодых жён, разве руку какого-нибудь поэта ловила рука молодой прекрасной женщины – но так мало кому везёт.



Другие книги автора Владимир Березин
Ваши рекомендации