Декабрь 2009 г.
Уныло забирая трудовую книжку из «Априор-банка» Оля вздохнула. Ведь, по ее мнению, она теряла работу своей мечты, к которой она так должно шла, – получила долгожданную должность начальника отдела в одном из самых стабильных банков страны с иностранным дочерним капиталом. «Что же делать дальше», —в мыслях спрашивала себя Оля. Я красивая, молодая, снова остаюсь без работы, без денег, без уверенности в завтрашнем дне.
Оля жила вдвоем с мамой. Мама Оли – серьезная дама, пятидесяти лет, работала на госслужбе, была уважаемым всеми юристом, и старалась воспитывать дочь в строгости, при любом удобном случае, несмотря на то, что ее дочери уже было 30 лет продолжала совершенствовать свои воспитательные моменты.
В семье Оля была единственным ребенком, отец бросил семью, когда девочке было 5 лет.
Смазливый мужчина Семен, работавший в советское время в КГБ, быстро за счет родственников жены дорос до должности полковника. После развала Союза у новоиспеченного полковника появилась возможность часто выезжать в загранкомандировки, появилась карманная валюта и левые доходы от новых связей с иностранцами.Семен разработал нехитрую схему по ввозу из-за границы товара с практически нулевыми пошлинами на таможне. Иностранцам схема приглянулась, и они стали ему систематически отстегивать оговоренную сторонами сумму. При таких обстоятельствах Семен в достаточно быстрые сроки нашел себе любовницу и покинул семью.
Оля проработала в «Априор-банке» ровно 2 года. Предпринимались все попытки найти достойного мужчину, однако они не увенчались успехом. Те, кто нравились, были либо женаты, либо в гражданском браке, либо с ипотечным кредитом на 20-30 лет. Мама помогала Оле во всем, – всегда поддерживала, помогала со вкусом подбирать наряды, ведь девушке уже далеко не 18, а все одна, – считала Ирина Ивановна и очень переживала за дочь.
Олю сократили по причине, что ее любимый «Априор-банк» уходил с рынка, непосильной оказалась банку ноша с просроченным портфелем ипотеки и автокредитования. Еще через три месяца акционеры шведского банка приняли решение попрощаться со всеми сотрудниками. Бизнес планировали оставить только в Швеции.
Оля ехала в метро и думала, что же предпринимать дальше, как оперативно найти работу.
Прошло 6 месяцев. Девушка пребывала в унынии: без работы, без любимого человека, у мамы на шее и т.д. На дворе стоял февраль, сильная гололедица была на улицах. В дом пришла вторая беда – Ирина Ивановна, возвращаясь домой с работы упала и ударилась головой об лед, – получила сотрясение мозга. С момента пришедшего несчастного случая маму Оли часто тошнило, головные боли были настолько сильными, что ей хотелось выброситься с балкона. Ситуация усугубилась и тем, что Ирина Ивановна обратилась к невропатологу в районную поликлинику, которая находилась рядом с их домом, на смене дежурил родственник участковой, – скверный тип, который особо то и в медицине не разбирался. Предложил выпить пациентке таблетку непонятного названия, – и состояние Олиной мамы резко усугубилось.
Ирина Ивановна оформила больничный, доходов в семье не стало. Все шло ко дну.
И вот в семье Оли и Ирины Ивановны начался период страшной бедности и очень странных обстоятельств.
Привычный день начался с того, что Оля пошла на очередное собеседование, а Ирина Ивановна отравилась к участковому врачу.
Оля всегда ставила высокую планку для себя. На собеседованиях выглядела уверенно, правильно и безукоризненно отвечала на все вопросы потенциального работодателя, как она считала сама. И снова неудача… Мама поняла настроение дочки и лишних вопросов задавать не стала.
– Оля, я сегодня была у нашего участкового и у нас с Валентиной Николаевной состоялся неординарный разговор, – подавая вкусный горячий борщ на обеденный стол констатировала Ирина Ивановна.
– Наша Валентина Николаевна почему то заинтересовалась тобой, Оля. Спрашивала, как у тебя дела, с кем ты встречаешься. Я, конечно, посетовала ей, что долго ты, дочь моя любимая ищешь работу, да что-то все грустно и молодого человека у тебя нет, вроде ж ты и не дура по мозгам, и не крокодил по внешности.
– Мам, а чего так вдруг она начала мной интересоваться, ведь мы переехали в эту квартиру еще десять лет назад, да и знакомы мы то с ней тоже десять лет. И тут вдруг такие расспросы?
– Оля, так это ж, наверное, хорошо! Ты ж меня дослушай сначала. Валентина Николаевна рассказала, что у ее близкой подруги, кстати, тоже врача есть завидный жених.
–Мам, ну хватит, перебила Ирину Ивановну, дочь. Сколько ж можно тебе говорить! Перестань меня сватать.
– Дочь моя, ты прекрасно понимаешь, что ты не права! Оля, я хочу видеть тебя счастливой, я сама хочу быть счастливой бабушкой, гулять с внуками, водить их в садик, спортивные секции. Посмотри, все твои подруги приличные, – они же все пристроены и довольны жизнью, одна ты у меня непутевая осталась. Я ведь, что могла – все тебе дала: и вырастила без отца, и образование из кожи вон лезла, – и ты «на отлично» закончила лучший ВУЗ, была даже главой научного студенческого общества. Оля, я что-то не пойму, в чем дело-то, в чем твоя проблема? – укористо, в сердцах, прокомментировала Ирина Ивановна ситуацию дочки.
