Закрытая дверь моей комнаты совершенно не давала ощущения безопасности или уединения.
О каком желании побыть одной можно говорить, если Адэр тут со мной всегда в моём сердце? Оглядевшись в поисках тряпки, которую можно было бы использовать вместо носового платка, я наткнулась мутным от слез взглядом на коробку, расположившуюся на моей кровати. Шмыгая носом и промокнув глаза рукавом кимоно, я приблизилась к инородной вещице.
Коробка была белая с эффектом перламутра. Поскольку белые и блестящие вещи обычно не вызывают настороженности и не внушают опасности содержимого, я, не думая вскрыла послание с опозданием отметив, что, как первоклассный фемидер, сначала должна была хотя бы внешне изучить на предмет подвоха.
Но, поскольку я и в обычной ситуации соображаю со скоростью одна десятая от знаменитого Шерлока Холмса, то в ситуации полного стресса я уступаю даже Мисс Хадсон. Увидев внутри ожерелье из океанского камня, я не ахнула от восторга, потому что стало вдвойне больней от ужаса всего происходящего.
«Дорогая Ада,
Этой мой первый подарок тебе. Не смотря на то, что спонсором выступал отец, я верю, что скоро смогу сам покупать тебе всё, что ты захочешь!
Этан»
– «… Спонсором выступал отец…» – эхом раздавалось у меня в голове. Это он про НАШЕГО отца сейчас. Господи! Как мне вообще существовать дальше? Я люблю больше жизни женатого мужчину, который оказался моим кровным родственником.
Я села на кровать. У Адэра даже язык не повернулся сказать, что он мой отец, вместо этого он пытался сказать мягче, мол Этан мой брат. Как будто это меняет весь масштаб катастрофы.
Вспомнив наш поцелуй в библиотеке, я судорожно вздохнула, отгоняя спазм. «Меня сейчас вырвет», – успела осознать до наступления этого события и умудрилась добежать до ванной.
Мысли носились в моей голове одна за другой и все с шипящим визгом: – «Я целовалась с парнем, который скорее всего мой брат… Я полюбила человека, который может оказаться моим отцом… Никто из нас не сможет с этим жить».
Примерно через час я умудрилась встать с пола ванной и вернуться в спальню. Единственное, что мне было понятно – это то, что ни Этану, и Адэру в глаза я смотреть не смогу лет сто примерно. Только представив, что завтра придётся спускаться на завтрак, а потом отсидеть в Ведомстве пять часов спина к спине в гробовом молчании, меня начинало трясти, и подступала тошнота. А если так каждый день? Изо дня в день? Из года в год?
Я закрыла глаза, лихорадочно соображая, что мне делать. Решение пришло только одно: бежать как можно дальше и как можно быстрее. Ясно, что если я подамся на земли прибрежья, меня там в два счета найдут, а значит нужно идти туда, где лучшим фемидерам земель Грира даже не придёт в голову меня искать. Вернее не дадут меня искать. Значит, идти мне на земли чужие. Не просто чужие, а вражеские. В конце концов, я вообще не от мира сего, какая мне разница на чьи земли лезть? По крайней мере на землях Оллира я знаю, чем заняться – найти этого убийцу из моего сна. Постараюсь сфокусироваться на расследовании своего прошлого. Только вот как туда попасть на земли эти? Карт местного мира я не видела, только примерно знаю, что за территорией залесья вроде граница проходит. Ладно, на месте разберемся.
Я встала, подгоняемая мыслью, что чем скорее уберусь, тем больше фору будет до того, как меня хватятся. Вещей взяла минимум. Одежды всего одну смену попроще и две книги, чтоб сфокусироваться на развитии своей магии. Карту преступлений Лазури я тоже пихнула в мешок на самое дно, завернув в покрывало с кровати. Мало-ли мне на земле ночевать придётся. На всякий случай захватила и теплую накидку с носками. На ожерелье я смотрела очень долго, но здравый смысл победил. Денег у меня немного, а вещица дорогая. Вот только продавать осторожно надо будет и скорее всего по камушку. Документы и лицензию фемидера я пихнула в носок и плотно зашнуровала ботинки. Кинжал повесила на бедро и второй спрятала в ботинке, на случай если первый профукаю при нападении.
В два часа ночи высунула нос из комнаты, прислушиваясь к каждому шороху в доме. Выходила через заднюю дверь, боясь, что Адэр может быть в библиотеке и тогда он увидит меня, крадущуюся через лужайку.
Когда калитка ограды сада бесшумно закрылась за моей спиной, я решила двигаться не оборачиваясь только вперёд. Мне казалось, что если я взгляну на родные окна, то слёзы вновь начнут душить меня и я не смогу уйти.
Колесница мне попалась через пару перекрестков. Обрадованная, я уже влезла в неё и поднялась над мостовой, как вдруг сообразила, что передвижения транспорта в районе они точно отследят, и вряд ли тут много желающих смыться из города под покровом ночи. В итоге с сожалением, но пришлось бросить транспорт в нескольких улицах от границы столицы.
На проселочную дрогу, ведущую в сторону леса, я вышла около половины четвертого. Пустынная степь простиралась по обе стороны дороги почти до горизонта. Вдали маячила кромка леса, а я брела упрямо глядя вперед и отгоняя от себя вообще все мысли. И только Луны освещали мой путь в новую жизнь.
