Полы чёрного плаща развевались на ветру. Иторис стоял на краю пропасти, смотря на вулканы, неспешно извергающие сгустки лавы. Казалось, что величественные горы просто плюются в презираемый ими мир. И маг понимал их. Разделял подобное отношение ко всему сущему. Люди, ваны, итиканы и сотни других существ, проживающих в бесконечной Вселенной. Все они лишь пыль на дороге чего-то более могущественного. Того, что Иторис увидел в ином мире.
После второй смерти он провалился в Тёмную Вселенную окончательно. Именно там сперва почувствовал, а потом и увидел Его. Бога Тьмы, чьи Силы раньше переполняли мага. Встреча длилась всего пару мгновений. Иторис смог разглядеть лишь искры алых глаз посреди непроницаемой мглы. Но этого хватило, чтобы преисполниться страхом и любовью к божеству. И если раньше старец лишь догадывался о разрозненном существовании своего кумира, то теперь был в этом уверен.
– Господин? – хриплый женский голос вырвал его из потока воспоминаний.
Иторис резко обернулся и бросил на подошедшую злобный взгляд.
Напротив стояла высокая женщина. Громоздкие доспехи весили намного больше, чем она сама. Острые наплечники размером с человеческую голову, нагрудник из плотного чёрного металла, и, конечно же, плащ. Горячий ветер то поднимал его, то снова опускал на землю.
Несомненно, раньше женщина была красива. Но жуткий шрам на правой половине лица всё портил. Волосы на голове росли пучками, но она отказывалась носить шлем, чтобы скрыть своё убожество. Почему? Потому что никто не мог осмелиться бросить ей вызов. Что в этой Вселенной, что в Тёмной.
Казалось, будто её засунули головой в пылающий костёр. Но мало кто знал, что именно так оно и было. Только костёр оказался «священным». Женщину казнили инквизиторы. Однако не просто так. Она была ведьмой. Настоящей ведьмой. Ей удалось возродиться после смерти и жестоко отомстить своим убийцам.
Но сейчас, при гневном взгляде мужчины, она опустила глаза и присела на одно колено, склонив голову.
– Простите, господин, – продолжила она всё тем же неприятным голосом. – Но вынуждена вас прервать от размышлений.
– В чём дело, Агата? – спросил Иторис.
– Мы так и не нашли его.
Сказав это, женщина сжалась, ожидая праведного гнева.
Иторис глубоко вздохнул. Ярость заклокотала в нём с новой силой. Земля под ногами задрожала, а мелкие камушки медленно поднимались в воздух. Агата понимала, что происходит вокруг, но боялась посмотреть на главу Кровавой Пятёрки.
– Почему? – прошипел маг, лишь чудом сдерживая распирающую изнутри злость. – Он что, по-вашему, вошь, затерявшаяся в стоге соломы?
– Конечно, нет, господин, – испуганно пробормотала женщина. – Но то существо способно перевоплощаться в любое животное и птицу. К тому же, умело скрывает свою энергию…
– Молчать! – рявкнул старец и взмахнул рукой.
С кончиков пальцев сорвались потоки воздуха, отбросившие собеседницу на несколько метров назад, впечатав в высокие камни. Она рухнула наземь безвольной куклой, не в силах пошевелиться.
Такое с ней случалось не раз. Только раньше Иторис зверствовал по другой причине. После каждого удара он брал её силой. Это заводило обоих. Необузданная мощь, первобытная дикость. Они любили друг друга, словно животные.
Однако сейчас всё было иначе. Маг злился не для прелюдий. Он пылал яростью подобно вулканам за его спиной. Но если те были очень и очень далеки, то старец навис над женщиной всего в шаге.
– Почему? – вновь произнёс он таким тоном, что Агате захотелось раствориться и исчезнуть. Либо превратиться в камушек и затеряться у подножья скал.
– Мы… найдём… – прохрипела она, но теперь уже не от покалеченного костром горла, а из-за боли, сковавшей тело.
– Поздно, – внезапно Иторис выпрямился и отвернулся от неё, сделав шаг к пропасти. – Я сам отправлюсь за ним.
– Но, господин, – как только тот отошёл, женщина почувствовала, как невидимый груз боли спал, и смогла приподняться на коленях. – А как же Скел и его детишки?
– Вы их задержите, – ответил тот. – Оставайтесь здесь.
С этими словами он шагнул вперёд и рухнул вниз. Агата бросилась к краю уступа, но маг испарился. После чего женщина встала и посмотрела вдаль. Там, в который раз за день, из огромного жерла вырвался фонтан жидкого пламени. Отчего её лицо перекосила злобная гримаса.
– И всё равно, не стоило так с ним обращаться, – хмурилась Касси. – Сам же потом будешь жалеть.
– Уже, – хмыкнул Скел, но на лице не было и капли иронии. – Но сейчас не время для подростковых истерик.
Они втроём сидели в его кабинете. Старые друзья, боевые товарищи. Скел, Азак и Касси. Директор Школы медведя был побитый и уставший, но отправляться в больничное крыло отказался.
– Само заживёт, – огрызнулся он, когда Марта настаивала на лечении.
– Мальчик ранен… – снова завела старую песню Касси, но Скел грубо её перебил.
– Он уже не мальчик. Никита давно не мальчик. С того момента, как его бросила Лейла.
– Теперь на неё злишься? – усмехнулась женщина. – На кого ещё свалишь свою обиду.
– Не дерзи, – в том же тоне ответил хозяин кабинета. – И без того тошно. Пятёрка вернулась, а мой племянник валяет дурака.
