О смешном и серьёзном в литературе
Свои рассуждения о весёлом литературном жанре я хочу начать с одной очень серьёзной истории, которая произошла со мной в далёкие школьные годы. Как-то раз я сочинил небольшой юмористический рассказ и дал его почитать своему приятелю-однокласснику. При этом я допустил непростительную оплошность: забыл предупредить его о том, что этот рассказ – юмористический… Приняв мой опус за серьёзное литературное произведение, одноклассник, разумеется, тут же начал хохотать на полную катушку:
– Боже мой, какая чушь! Читать невозможно без смеха!
– Вот и хорошо! – обрадовался я. – Читатели и должны смеяться при чтении юмористических рассказов.
– Ах, так это, оказывается, юмор?
Улыбка моментально исчезла с его лица. Прочитав с каменным выражением ещё несколько абзацев, он вернул мне рукопись и добавил, что ничего смешного в моём рассказе нет и что всё это вообще ужасно бездарно.
Этот случай навёл меня на глубокие размышления о сущности юмористического жанра… Я вдруг начал замечать: если автор намеренно пытается развеселить читателей, у него это зачастую выходит довольно натужно и занудно. И наоборот, если автор уверен, что написал нечто важное и серьёзное, читатели нередко надрывают себе животы от хохота, обнаруживая в тексте кое-что такое, чего автор совсем не имел в виду… Наверно, это присуще читателям с хорошо развитым чувством юмора – отвергать всё откровенное и нарочитое, но обращать внимание на глубоко запрятанное и хитро завуалированное.
Любители тонкого юмора предпочитают, чтобы смешное не выставлялось напоказ. Если персонаж весело и беззаботно занимается каким-то дурацким делом, ему можно лишь от всей души посочувствовать. Смеяться читатели будут не над ним, а над теми, кто по-дурацки делают серьёзные дела… Впрочем, ещё смешнее выглядят те, кто совершенно серьёзно занимаются чем-то дурацким. (Этим грешат не только литературные персонажи, но и некоторые вполне реальные политики, учёные и деятели культуры.) Основой тонкого юмора нередко становится именно контраст между чересчур основательным подходом к делу и откровенной ничтожностью самого дела… На память невольно приходят слова одного известного писателя: «Самое забавное в кошке – это то, что она всегда предельно серьёзна».
Увы, в современной юмористической литературе доминирует отнюдь не тонкий юмор. Нынешние книги переполнены чересчур эксцентричными (а то и откровенно придурковатыми) персонажами, которые совершают весьма экстравагантные (а то и совершенно идиотские) поступки; читателю же предлагается посмеяться над тем, насколько нелепо и забавно это у них получается… Не стану скрывать: подобный подход мне не по душе. Мне бы хотелось, чтобы читатели смеялись не над глупостью вымышленных героев, а над нелепостями окружающего нас реального мира. Тем более, что этих нелепостей хватит не на один юмористический сборник…
Мы живём в эпоху победившего абсурдизма. Нелепости и несуразности подстерегают нас за каждым углом, на каждом перекрёстке и на каждой лестничной площадке с «умными» «энергосберегающими» лампами (которые сберегают энергию потому, что постоянно выходят из строя и никогда толком не работают). Чтобы сочинить юмористический рассказ, не требуется напрягать воображение – достаточно лишь честно описать свой очередной визит в банк, паспортный стол или ещё какой многофункциональный центр. Мы настолько привыкли к окружающему нас абсурдизму, что уже не обращаем на него внимания… А ведь стоит обратить – хотя бы для того, чтобы лишний раз по-доброму улыбнуться (или же саркастически усмехнуться).
Приведу конкретный пример. Спускаясь в метро, я часто слышу из хрипловатых метродинамиков вот такое объявление: «Занимайте обе стороны эскалатора! Это поможет сократить время вашей поездки». Пожалуй, я догадываюсь, какой смысл вкладывали в это замечательное объявление его составители… И всё-таки меня не перестаёт не покидать ощущение, что в подобном виде данная рекомендация выглядит несколько абсурдно. К счастью, пассажиры подземки редко следуют ценным советам, доносящимся до них из хрипловатых метродинамиков…
Впрочем, из любого правила порой бывают исключения. Как-то раз стоявшая передо мной на эскалаторе почтенная дама с большой сумкой сумела-таки занять обе его стороны и перекрыть проход прочим пассажирам (вероятно, в надежде сократить время своей поездки и поскорее добраться до нужной ей станции). Спускавшимся сверху приходилось отодвигать даму в сторону или перепрыгивать через её сумку… Судя по всему, это была предельно законопослушная и дисциплинированная дама, которая привыкла добросовестно исполнять всё, что ей посоветуют знающие люди. И, похоже, она была начисто лишена чувства юмора…
Описание жизненных нелепостей нашего времени я бы назвал одним из основных принципов жанра бюрократического детектива, чьим родоначальником я невольно оказался. Несмотря на довольно условное место действия (ироническая стилизация под Англию восьмидесятых годов прошлого века, а то и более ранней эпохи), читатели без труда узнают в «Брокингемской истории» и коротких рассказах этого жанра тот мир, в котором живут сами. Сюжеты многих глав «Брокингемской истории» основаны на подлинных событиях. Есть в ней и полностью вымышленные сюжеты… Но следует признать, что по степени жизненного абсурдизма реальные сюжеты ничем не уступают придуманным. Оно и понятно: в нашей жизни порой случаются такие пьесы абсурда, до каких ни один романист не додумается.
