«Ветер с моря дул, ветер с моря дул, нагонял беду, нагонял беду…» Откуда в моей голове закрутились строчки этого почтенного шлягера, я не знаю. Наверное, от испуга. У всех нормальных людей в ожидании смерти перед глазами проходит вся жизнь, а у меня – нате! – вспомнился какой-то древний хит с радио «Ретро-fm».
Ветер, конечно, дул, и дул весьма сильно. Но шел он не с моря. Эх, мечтала я побывать на море, да так и не довелось. И теперь уже не доведется. Ветер дул с осенней и оттого неприветливой речки Выпи, которая протекает возле нашего городишки. Городишка, кстати, называется Щедрый. Ничего особенного. Разве что… Колдунов, ведьм, оборотней, вампиров в нашем городке прописано больше, чем на всей планете. Причем настоящих, а не самодеятельных. Из-за этого в городе сложновато жить.
Что ж, посмотрим, каково в нем будет умирать.
Колдун, которого этот бандит нанял для того, чтобы отнять у меня жизнь, нервно курит и глядит на бурное течение реки. Чего ему-то нервничать? Не он ведь попал в такой переплет, в какой попала я.
– Что стоим, кого ждем? – мрачно спрашивает Лунатик. Это у него погоняло такое – Лунатик. На самом деле этого бандита-бизнесмена зовут Василий Феофилактович Евсеев. А Лунатиком его прозвали за то, что он, по слухам, никогда не спит и все свои самые главные сделки проворачивает по ночам. Василий Феофилактович из старой породы бандитов-бизнесменов. Любит блатной жаргон и употребляет его к месту и не к месту. Любит массивные золотые цепи и кожаные дубленки. Вот и сейчас он стоит в шикарной кожанке, сверкает золотым зубом и приказывает:
– Кончай ее, Лысый.
Лысый – это колдун, которого Лунатик пригласил специально для того, чтобы разделаться с моей молодой жизнью. А за что? Я ведь ничего такого не делала! Ну не сложилось у меня гадание, так что же – сразу за это пистолет к виску? Если уничтожать каждую проштрафившуюся гадалку, пистолетов не хватит.
Лысый поднимает руки и начинает плести заклинание, в результате которого от меня останется кучка не поддающегося идентификации пепла. И жители города Щедрого так и не узнают, куда подевалась молодая, красивая (sic!), подающая большие надежды гадалка Вероника Рязанова. Обидно.
– Стойте! – говорю я. – Это же не метод. Почему сразу смертный приговор? А хотите, я кредит в банке возьму и выплачу вам сумму, которую задолжал вам господин Сметанин?
– Бла-бла-бла, – хмыкает Лунатик. – Кредит она возьмет. Это в каком же банке, интересно?
– В Сельхозбанке например, – жалобно говорю я.
– Чикса, – говорит Лунатик. – Сельхозбанк весь подо мной ходит. Это ты у меня же кредит возьмешь, чтоб его мне и вернуть. Крутая герла. Остроумно, но не катит. Давай, Лысый, мочи ее.
Лысый ухмыляется, и от его улыбки хочется взвыть. Он что-то задумал, этот типичный представитель оккультизма.
– А зачем вам развеивать ее в пепел, Василий Феофилактыч? – говорит он подобострастно. – Можно же ее в какую-нибудь зверушку превратить. Например, в хомячка или игуану. Игуана – это модно.
– Ага, и гадит она где попало, – ухмыляется Лунатик. – Нет, говорю «в пепел», значит – в пепел. Я его потом в коробку из-под сигар соберу и в гостиной поставлю. Буду для понта показывать всем корешам, чтоб боялись Лунатика кидать.
– Что ж, – буднично говорит колдун. – Прощайся с жизнью, Вероника Рязанова.
Его пальцы сплетаются, а в глазах вспыхивает алый огонь. Я чувствую, как на мне загорается одежда.
– Помогите! – неубедительно кричу я, и тут от меня все скрывает черная тень.
А скорее черный вихрь.
И я не успеваю вымолвить ни слова.
В день, когда мне исполнилось восемнадцать лет, я поняла, что необратимо больна.
Дело было так. Стояло роскошное городское лето. Наш городок Щедрый очень провинциальный, и поэтому клумб, садов и парков в нем больше, чем торговых центров и автомобильных пробок. Воздух в Щедром чист и свеж, как новый носовой платок, в реке можно купаться без риска подцепить какое-нибудь химическое отравление, а в парке… Да что я вам расписываю! Приезжайте в Щедрый на скором поезде Москва – Холмец и воочию убедитесь в том, что я говорю. Щедрый прекрасен.
Но перейдем к моей болезни. Стояло, повторюсь, лето, роскошное, как «бентли». И одиннадцатого июля мне как раз исполнилось восемнадцать.
Мы с друзьями не стали отмечать это дело в душной квартире и решили выбраться на природу. Природой в данном случае оказалась опушка рощицы, носящей название Мамаева роща. Почему Мамаева – не знаю. Просто все привыкли так называть этот ухоженный островок зелени в пригороде. Мы нашли старое костровище, которым пользуются все любители шашлыков на свежем воздухе, и устроили костерок. Скоро угли были готовы, и наши мальчики принялись священнодействовать над шашлыком. Мы с девчонками сервировали на расстеленной скатерти нехитрую выпивку и закуску.
И тут в моих волосах запуталась пчела.
Боже, как она жужжала! Я поначалу просто онемела от шока, а потом завизжала не хуже пчелы:
– Вытащите ее, пожалуйста-а-а!!!
Мой друг Сережа пришел на помощь. Его усилиями пчела по частям была извлечена из моих волос.
