ПРОЛОГ
Стоя у зеркала женского туалета, я чувствовала себя никчемной пустышкой, в то время, когда моя подруга праздновала лучший день в своей жизни, день который просто обязан быть одним из самых счастливых для каждой женщины. Я была рада этой свадьбе, не смотря ни на что, я была безмерно счастлива за подругу. Церемония оказалась потрясающей, да никто и не сомневался. Я широко улыбалась, и в груди моей поселилось тянущее ощущение безысходности, превращающейся в густой комок горечи. Мне нужна была передышка, а после чего я собиралась напиться и возможно поехать домой. Я помню день своей свадьбы, я была счастлива, и это гложет меня, как никогда прежде, потому что теперь я не чувствую себя счастливой. Запутавшейся, неправильной, порой мерзкой и чокнутой – да, но не счастливой. Могу ли я радоваться тому, чему позволила произойти? Слишком правильная? Нет, не про меня. Самая обычная. Каждый мой день начинается и заканчивается примерно одинаково. Может, в этом все дело? Перемены пугают? Стабильность – все чего я хотела. Дом, семья, хорошая работа, за которую я слишком сильно держалась в прошлом, все это словно предел моих мечтаний.
Нужно возвращаться, подправить макияж, натянуть улыбку и быть готовой продолжать свою роль «лучшей в мире подружки невесты». Я не имею права на зависть, но имею полное право ненавидеть себя.
Умывшись холодной водой, я мысленно поблагодарила визажиста, который подобрал для меня стойкую косметику. Промокнув лицо сухим полотенцем, я потянулась к сумочке, чтобы достать свою любимую красную помаду, но тут же замерла, не оборачиваясь, когда услышала звук захлопывающейся двери и последующие шаги. Мой страх перешел все границы и, я сразу заметила, как задрожали руки. Откуда это во мне?
Просто заставляю себя перестать быть размазней. И мне не нужно видеть, кто вошел, я будто с самого начала боялась только этого. Знаю, что он стоит за моей спиной, и даже не нотки древесного одеколона выдают его присутствие, я чувствую этого мужчину чем-то, что защемило с новой силой в области грудной клетки. Никогда не была трусихой, но теперь.. «Прогони его, ты сможешь». Я смогу.
- Ты следишь за мной?
Наконец, удалось достать помаду и осмелиться поднять голову.
- Нет.
Этот черный костюм сидел на нем чертовски идеально, как и все остальные его костюмы, как и любая другая одежда, или полное ее отсутствие. Я должна прекратить об этом думать.
Наклонившись к зеркалу, я осторожно очертила губы алой помадой, унимая дрожь пальцев, захлопнула колпачок и быстро причмокнула губами.
- Правда? Сомневаюсь, что ты получил приглашение на эту свадьбу.
Я взглянула на него в зеркале, после чего развернулась на каблуках.
Он не был хмурым, или сердитым, он смотрел будто сквозь меня, и я видела в нем некое отчаяние, словно это был приговоренный к сроку или чему похуже, смирившийся со своей судьбой человек. Мне хотелось провести рукой по его лицу, которое украшала легкая ухоженная щетина. Хотелось прижаться к нему щекой и, поглубже вдохнуть аромат знакомого одеколона. Все внутри меня вибрировало, когда этот человек находился рядом.
Я шагнула вперед, для большей убедительности.
- Если ты хотя бы попытаешься испортить праздник, я позову полицию, - прошипела я, практически ему в лицо, - сделай одолжение, уберись отсюда, пока еще кто-либо тебя не заметил.
В ответ не было ничего, кроме пронзительного взгляда, бродившего по моему лицу. «Не смотри так! Вообще никак не смотри!»
Его ладонь мягко коснулась моей щеки, и я невольно вздрогнула, после чего стряхнула прикосновение, как назойливую муху.
- Я сказала: убирайся!
- Ты здесь с ним?
Я вздернула подбородок, подражая уверенности, которую когда-то растеряла.
- Да. И совсем скоро он будет меня искать. Если он увидит..
- Я не подставлю тебя.
Я усмехнулась.
- Думаешь, меня это волнует? Пошел отсюда вон, иначе позову охрану.
Рванув к двери, я едва успела пару шагов сделать. Было уже плевать, кто кого увидит, и как сильно я не хочу стать поводом для испорченного настроения своей подруги в день свадьбы, я просто.. Не могу это выдержать.
Поймав мое запястье, мужчина дернул меня на себя так, что я врезалась в твердую горячую, теперь уже, часто вздымающуюся грудь, я едва сдержала вопль отчаяния.
- Ты спишь с ним?
Мое дыхание участилось, я попыталась вырваться, но это было невозможно.
- Он мой муж. Пусти!
- Я не об этом спросил. Я спросил: спишь ли ты с ним.
Я вспылила.
- Разумеется, я сплю с ним!
В моем голосе была сплошная уверенность, а еще превосходство. Я знала, на что давить, только вот лучше от этого не становилось.
Послышался знакомый, сдержанный рык, и я заметила, как дернулись желваки на скулах мужчины. Его глаза стали темнее, чем прежде, почти черными, хватка на моем запястье усилилась. Я знаю, что могу отравить его ядом своих слов.
- Этот урод не заслуживает даже дышать с тобой одним воздухом.
- А ты? Кто ты такой?
Его челюсть сжалась, но затем он немного расслабился, вглядываясь в мое лицо, хватка на запястье ослабла, и я почувствовала, как разжалась моя ладонь, стиснутая в кулак, как большой палец сильной руки легонько погладил нежную кожу, вызывая мурашки по всему моему телу.
