А я влюбился глупо, как дурак
И имя лезвием царапал на запястьях
Шатался пьяным олухом от счастья
Когда себя читал в ее глазах
Писал признания пошлым, наглым взглядом
Я сердце рваное под ноги ей принес…
И в 220 атомным разрядом
Когда она прошла всего лишь рядом…
Едва коснувшись облаком волос…
© Ульяна Соболева
– Казанова, здаров. Не спишь?
Сплю! Еще как сплю! Но Осу это вряд ли пробьет на жалость.
– Я должен срочно уехать. Ты можешь за меня поработать у Потемкина?
Я приподнял голову, поглядывая на спящую на соседней подушке блондинку и с трудом вспоминая, откуда она здесь взялась или откуда здесь взялся я? И где я? Уже Новый Год? Или у меня праздники заранее начались? Поморщился – в голове не просто шумит, там барабанная дробь отсчитывает минуты до моей смерти от жесточайшего похмелья. Сколько раз обещал себе не нажираться в хлам. Но себе можно и наврать.
– У штурвала постоять?
– Что?
Да, Осадчий, не силен ты в истории. Хотя и мне она особо в жизни не помогла. Как, впрочем, и язык с литературой.
– Ничего… Когда?
Тряхнув головой и отпрянув назад, когда с волос посыпались блестки. Угу. Значит, с корпоратива я притащился вот с этой мадам, судя по всему – в гостиничный номер. Посмотрел на нее еще раз, она причмокнула выпяченными вперед вспухшими от силикона губами, и я вспомнил несколько пикантных подробностей сегодняшней ночи. Пожалуй, силикон – это не так уж паршиво, если использовать его в таком ракурсе. Почесал затылок и свесил голые ноги с кровати.
– Желательно сегодня. Мне срочно нужно улететь. Надолго. Мама плохо себя чувствует. Бедро сломала. Как назло, короче. Я там осяду, пока она на ноги не станет.
Я мгновенно протрезвел. Родителей бывшего одноклассника – Пашки я любил как своих. Когда мой дед, который вырастил меня, после того как моя мать повесилась, умер от цирроза печени, я долгое время жил у них. Нина Сергеевна заботилась обо мне, как о родном сыне, пока мы с Пашкой не укатили вместе поступать в ремесленное. На что-то покруче бабла у нас не было. Хотя Осу ремесленное вполне устраивало. Это я бредил музыкальным или филологическим образованием. Мечтать не вредно. С моей дырой в кармане только в ремесленное.
– Может, надо чего? Ты только скажи. Хочешь, я с тобой поеду?
– Неее, мне надо, чтоб Потемкин доволен остался. Это самое главное. Он мне потом клиентов подгонит. Ты вообще знаешь, что это за шишка?
– Нет, я с шишками не общаюсь, я обычно по их дочкам, женам и сестренкам. И с памятью у меня туго.
– Бухать меньше надо. Потемкин – олигарх, владелец сети ресторанов «Рондо», алмазный король и очень крутой чувак. С самим президентом на «ты».
Не впечатлило. Я относился к тому типу людей, которому совершенно насрать, кто на какой тачке ездит, сколько бабла имеет, и в каком доме живет, и с каким президентом на одном горшке сидел. А еще меньше меня волновало, как громко и где звучит его фамилия. Наверное, именно по этой причине у меня нет постоянной работы. Не умею я задницы лизать. Поэтому стихи в стол, музыку в мусорку. Так как без связей ты никто, а связи у меня были только грязные и те без обязательств. И еще я использовал женщин только по одному назначению. Нет, по двум. Потрахаться и переночевать, если негде. На этом все. Так как ужасно не люблю, чтобы использовали потом меня.
– Так, а что там делать надо?
– Баню новую строит. Олег с нашими остолопами без меня сам не потянет, а ты все равно без работы. Иди, помаши лобзиком и молотком, как в старые добрые времена. Навыки и умение, надеюсь, не пропил?
– Та лан. Талант не пропьешь.
Да, я без работы. У меня творческий кризис. А если честно, просто никто не берет даже лобзиком махать. Вообще никуда не берет. И стихи мои, и музыка на хер никому не сдались. Разве что по кабакам подвывать для тинэйджеров или в переходе метро. Осталось таскаться по бабам и ночевать где попало. На квартиру моих случайных заработков не хватает, приходится пользоваться внешними данными и прирожденным дьявольским обаянием.
– Я уже почти работаю, – соврал и снова посмотрел на блондинку. Вибратором на полставки.
Встал с кровати и принялся натягивать одежду. Блондинка потянулась в постели и поманила меня пальцем с длинным красным когтем. Жесть. Как она меня вчера не разодрала.
– Милый, вернись в кроватку, твоя куколка хочет добавки.
Моя куколка? Охренеть! Все! Мне пора! Я застегнул ширинку, накинул рубашку.
– Прости, куколка, – аж передернуло, – но милому пора на работу.
– Ты же сказал, что не работаешь, и я обещала тебя устроить к моему папе, помнишь?
Нет, я этого не помнил, но, видать, некоторые мои части тела заслужили протекции. Я еще раз посмотрел на нее и понял, что как раз ей не поможет даже ее папа. Потому что на такое я мог позариться, будучи очень и очень пьяным. Силиконовые куклы не в моем вкусе.
– Я обязательно тебе позвоню.
Ободряюще улыбнулся и заправил рубашку в штаны.
– Эй, Казанова, ты там опять не один? Так что? Выручишь? Можно тебя рекомендовать вместо себя?
– Ты знаешь, я прям во сне мечтал помахать сегодня лобзиком и молотком. Да и вообще хотел в тренажерку, но, думаю, доски будут покруче гантелей и подешевле.
