1. Пролог
— Вот, мой дорогой, я купила к тебе ключик, — ухмыляется королева Дагмар. Ее трость ровно стукает по каменной лестнице. С трудом поворачиваю голову. Я истощен и потерял много крови, да и в образе драконам нахожусь слишком долго. Лишь мысли о Кайли помогают мне держаться. Я вернусь и найду способ оживить ее. Быть может, Кокки уже нашел, и они ждут не дождутся нас.
— Это вряд ли, — хмыкаю.
— А вот и нет.
Чему эта мымра так радуется? Не будь моя пасть скована, я бы пульнул в нее огнем.
— Посмотри ка, что у меня есть.
Королева достает из кармана тубу с голубым свечением.
Равнодушно отворачиваюсь.
— Смотри на меня, когда с тобой говорят! /— кричит Дагмар. Ее голос срывается в высокие ноты. Непреодолимая сила заставляет меня повернуть голову вновь.
— То же мне, фокусы, — фыркаю равнодушно.
— Ох, мальчишка, ты злишь меня, — шипит Дагмар. — Не веришь? Смотри.
Королева колдует, и из стеклянной тубы медленно выплывает голубой дым, которой принимает очертания Кайли. Задерживаю дыхание. Это не может быть она. Нари бы никогда не сдался и не выдал бы ее.
— Это ещё не все фокусы. Смотри.
Ещё один пасс рукой, и плечо начинает жечь. Тонкая нить тянется от меня к Кайли. Нутром чувствую, это действительно она или часть ее душы, не знаю.
— Ты верно сказал, в моем королевстве самые сильные маги. Что же, малыш, я фактически дарю трон. Лети и правь мудро, не повторяй ошибок своих предшественников. А главное помни, если ты или кто-то из твоих приспешников вернётся, душа твоей любимой исчезнет навсегда.
Прозрачная туба с голубым сиянием растворяется в воздухе, а образ Кайли все ещё слабо мерцает. Она такая красивая. В груди все щемит от переполняющих чувств.
— О Нари не беспокойся. Он проживет в тюрьме остаток своих дней. Запомни: как только ты вернёшься, ее глаза закроются навеки. А пока хочу придать тебе мотивацию, ты же так долго ее не получал.
Решетка исчезает. Из моей пасти валит дым, но он плавно огибает королеву. Теперь ее очередь ухмыляться. Между нами Кайли. С каждой минутой она становится все реалистичнее, все красивее. Мир вокруг концентрируется на ней одной. И вот я снова в человеческом обличии. Протягиваю к ней руки. Кайли открывает глаза.
2. Глава 1
Стоит открыть глаза — и снова темнота. Неужели сон продолжается? Хотя нет. Приглушённые звуки, такие естественные для жизни, кажутся мне музыкой. Ночной кошмар отступает, и его детали стираются из памяти. Я вернулась. Почему-то именно это слово приходит на ум.
Только отчего же темно?
Протягиваю руки вперед. Они исчезают в темноте. Точнее, не так: до локтя я их вижу, а выше они просто растворяются во тьме. Похоже, я все ещё сплю…
— Ой!
Что-то громыхает так сильно, что звенят стекла, а земля под спиной (я обнаружила, что лежу) движется в сторону. На меня напирают стены, я крепко зажмуриваюсь.
— Кто-нибудь, поймайте Кайли!!! — Это что, голос Кокки? Он тонет в громком треске, который гулким эхом разносится под высокими сводами. О, я знаю это место! Склеп некромантов и зельеваров. Что же, теперь я точно уверена, что вернулась.
Сажусь, с теплом окидывая взглядом этот серый склеп. Он ничуть не изменился. Все его пытаются уничтожить, но он целехонький.
Поворачиваюсь на шуршание плащей, чтобы поинтересоваться у Кокки, почему я снова лежу на жертвеннике или что это такое… и слова застревают в горле. Кокки и патлатый Макс замерли на пол шага, их лица побледнели, а глаза расширились от ужаса. Они смотрят на меня так, будто увидели призрака.
— Что? — удивлённо спрашиваю я. У Кокки, который даже ни разу не моргнул, закатываются глаза, и он падает в обморок. Хорошо, что Макс успевает его поймать. На груди Кокки он находит какой-то предмет и буквально кричит в него:
— Она вернулась!!!
Эхо в сто крат усиливает голос Макса, меня охватывает дрожь. Радость, что дурацкий сон закончился, сменяется волнением и очень дурным предчувствием.
Прежде чем сходит онемение, воздух рядом начинает вибрировать, и в склепе с помощью портала появляется декан Грегош. Он выглядит усталым, совсем не таким, как раньше. Да и на черных висках его появилась седина. Неведомый раньше страх сковал так сильно, что я даже не могу пошевелиться.
— Не волнуйся, теперь все будет хорошо, — мягко говорит декан пересохшими губами. — Только не волнуйся, ладно?
— Почему я должна волноваться? — еле слышно произношу. Слова застревают в пересохшем горле.
Макс и декан смотрят на меня, не решаясь приблизиться. Словно я болею невидимой болезнью. Я смотрю на свои руки. На них падает луч солнца из огромного окна напротив. Падает, проникая сквозь плоть, на камень. Моя кожа переливается голубоватым светом. Драконы, я же прозрачная! Хватаюсь руками за тело, выискивая платье. Есть, я хотя бы не голая. Но какого дракона здесь происходит? Что случилось, в конце-то концов?
— Все хорошо, — вновь повторяет декан. Сложно сказать, кому из нас это нужнее: ему или мне.
Перебираю в голове тяжелые воспоминания.
— Не очень, — наконец выдаю. — Я прозрачная. Как наш многоуважаемый рэн Кимлин.
— Да, — неловко соглашается декан. — Так получилось. Это лучшее, что мы смогли сделать за год.
