Пролог
Ритмичный бой барабанов был слышен по всей округе. Шум трещоток, хлопанье тысяч ладоней, веселый свист мальчишек, ахи и охи женщин, возбужденный и басовитый гул мужчин.
Толпы жителей города-страны Аскании в полном составе собирались на центральной площади лишь раз в году. Причиной столь массовому столпотворению служил самый крупный праздник, отмечаемый в один и тот же день во всех империях повсеместно. Даже маленькому ребенку, едва научившемуся составлять простые фразы, было известно, что двадцать четвертый день седьмого месяца – День Великой Молитвы. День восхваления богов, что верой и правдой служили своим детям. Что снисходили до простых смертных днями и ночами, могли разделить с ними трапезу, выслушать мольбу посреди шумной улицы, а мелкие просьбы удовлетворить сиюминутно.
Ежегодно в День Великой Молитвы богов Аскании встречали на главной площади дорожкой из разноцветных лепестков, тянущейся от Солнечной Арки до тронного возвышения. Самые прекрасные мужчины и женщины империи, в чью честь возводились храмы и молельни, босыми ногами проходили по цветной дорожке мимо жителей, выражая этим доверие и особую близость к своим смертным детям, занимали соответствующий их иерархии уступ и место на тронном возвышении и принимали дары в свою честь. Дары чисто символические, но от этого не менее ценные.
А из уст народа на протяжении всего ритуала лилась та самая Великая молитва, ни в коем случае не обделявшая ни одного из богов. Независимо от иерархии, каждый из них важен для слаженной и комфортной жизни.
Лишь в тот момент, когда огромные башенные часы на площади пробили двенадцать часов пополудни, первая босая нога ступила на дорожку из лепестков. И нога эта принадлежала верховному богу Аскании, покровителю Солнца – Анге. Увидеть его за пределами храма было практически невозможно, а потому праздник Великой молитвы для некоторых становился единственной возможностью собственными глазами лицезреть могущественного отца всех богов.
И первые слова грянули из нескольких сотен ртов. Ртов тех людей, что готовились к этому дню с особенным тщанием, упражнялись в вокале и правильном дыхании, дабы не посрамиться перед бессмертными.
Боги наши, праведные в миру!
Во тьме нам светите,
От зла упасите
И ветер пошлите в жару!
Реки разлейте, когда палит солнце,
Облака иссушите, когда хлещут ливни!..
– С каждым годом эта молитва начинает казаться мне списком требований, растянутым на километр, – с усмешкой заявил бог, идущий по правую руку от Анга.
Золотые украшения общим весом в десятки килограмм бренчали на их ушах, шеях, груди, запястьях, поясах, а несколько браслетов звенели о косточки щиколоток. В такой день следовало выглядеть представительно. Место в иерархии напрямую зависит от силы твоего влияния в народе.
– Если эта молитва приносит им хоть какое-то удовлетворение, то не имеет разницы, каким образом она звучит, – прохладно ответил ему Анга.
Карие, почти черные глаза, скользнули по рукоплещущим первым рядам. Смуглый рельефный торс буквально сиял на солнце от избытка ароматных масел, а темно-русая слегка волнистая шевелюра лоснилась. На ногах его свободно покачивалась ткань золотистых шаровар. Золотые цепочки, позванивая, бились о бедра при каждом шаге.
Высказавший свое недовольство поднадоевшей молитвой бог по имени Сакра – бог Удачи, что занимал в этом году второе по значимости место в пантеоне, сиял еще краше отца всех богов. Ведь его улыбка – залог удачи всех жителей Аскании. Смертные, особо заинтересованные во внимании Сакры, старались занять местечко в первых рядах еще с вечера, а затем молитвенно складывали перед ним руки и приговаривали:
– Улыбнись мне, улыбнись мне, Сакра, улыбнись…
И как только взгляд аловласого бога останавливался на просителе, а уголки его губ приподнимались, молитва смертного исполнялась, и он еще несколько дней будет хвастать среди своих родственников и знакомых, что Сакра улыбнулся ему. Сама удача улыбнулась ему.
Молчаливый бог, что вышагивал по левую руку от верховного и являлся третьим по значимости в новом году – Шиба, был самым молодым из пантеона. Только в прошлом году из простого смертного он был удостоен чести занять место бога Охоты, и в этот День Великой Молитвы его нога впервые ступила на цветную дорожку.
Дайте нам хлеба! Дайте воды нам!
Чистого неба над головами!
Дайте нам кабана! Оленя нам дайте!..
– Дашь им оленя, а? – заговорщицки, но достаточно громко прошептал Сакра и, протянув руку за спиной верховного, ущипнул новоиспеченного бога за предплечье. – Аха-ха-ха! Нет, вот эти моменты мне по душе, честное слово!
Шиба руку брезгливо отдернул, а один его взгляд вполне мог прожечь в небесном коллеге дыру, если бы тот не владел даром бессмертия.
Бой барабанов усилился, а шум ликующей толпы, напротив, постепенно стихал. Близилось время подношений, когда отдельно взятый из народа представитель одаривал своего бога-покровителя тем, что произвел или вырастил.
Стройные ряды из пары десятков богов и богинь под последние строки Великой молитвы достигли подножья тронного возвышения. Мужчины и женщины в золотых одеждах вставали рядом с предназначенным им местом, ожидая последнего слова. Ровно с ним свое место занимал Анга, а следом и остальным позволялось наконец-то присесть и насладиться неописуемым зрелищем рукоплещущих жителей империи, каждый из которых верующий.
