Я видел его даже во сне. Мне снилось, что солнце – это совсем не солнце, а сверкающий желтый барабан. А потом приснился цирк. Он был совсем пустой. Посередине цирка вместо арены лежал громадный плоский барабан, а на нем выбивала подошвами дробь моя старшая сестра Галка. Наконец она перестала плясать и закричала так, что эхо загудело под куполом:
– Дай честное слово, что не тронешь его!
Этого я уже не выдержал и проснулся…
Я открыл глаза и сразу взглянул в угол у двери. Там торчал большущий гвоздь. Барабана на гвозде не было. Значит, Галка уже встала и умчалась на улицу…
Галку только вчера выбрали барабанщицей, когда в нашем квартале открылся пионерский лагерь. Не настоящий лагерь, конечно, а городской. Каменщики из комсомольской бригады Саши Котова подарили нам барабан. Они – наши шефы. Галка как увидела барабан, сразу вцепилась в него, и давай нам показывать, как она сигналы выбивать умеет. Ну, её тут же и выбрали. Конечно, она уже в седьмой класс перешла, а мы – я, Лёшка и Майка – только в четвёртый. Не нас же выбирать в барабанщики.
Целый день мы втроём ходили за Галкой, Ходили, будто просто так гуляем. Она косилась на нас сердито, но ничего не говорила.
Барабан Галка таскала на ремне через плечо. У меня даже сердце щемило, когда я смотрел на него. Он был тёмно-красный, с блестящими ободками, с чёрными винтами, чтобы кожу подтягивать. Внизу у него была пружинка, от неё звук получался звонче.
Я первый из всех не выдержал:
– Галка, дай хоть чуть-чуть…
Галка сразу завелась:
– Так я и знала! Теперь начнёте клянчить! Пропорете барабан, а я отвечай. Если каждый будет колотить…
– Жи́ла, – сказал я.
А Галка подкинула барабан на ремне, поглядела на нас, как на букашек, и ушла.
После этого мы до вечера были грустные. Я даже с Майкой поругался из-за пустяка, из-за бумажного голубя, которого она запустила на крышу гаража, а доставать не хотела…
