Joanna Cannon
THREE THINGS ABOUT ELSIE
Перевод с английского О. А. Мышаковой
Печатается с разрешения автора и литературных агентств Conville & Walsh Ltd. и Synopsis
Исключительные права на публикацию книги на русском языке принадлежат издательству AST Publishers.
© Joanna Cannon, 2018
© Перевод. О. А. Мышакова, 2018
© Издание на русском языке AST Publishers, 2018
16:48
«Как же это вы так упали, Фло? – спросят они меня, когда найдут. – Голова закружилась? А вы были в очках? Вы что, споткнулись?»
За разговором они будут делать свою работу: наденут мне манжету повыше локтя, прицепят на палец пластиковый зажим и распутают провода от одного из своих приборов. Посветят фонариком мне в глаза, переберут мои лекарства и сложат их в одну из своих сумок.
«Вам стало дурно? Можете улыбнуться? А мою руку сжать можете?»
Меня вынесут из коридора, причем им придется попотеть – здесь и одному тесно, а двум мужчинам в специальной форме и вовсе не повернуться. Через задние двери «Скорой» загрузят в ослепительно-белый медицинский мир, где исчезнет всякий внешний шум, и я буду моргать и щуриться, силясь что-нибудь угадать по их лицам.
«Все хорошо, Фло, – скажут они. – Все будет хорошо, Фло».
При том, что мы с ними не добрые знакомые и я не разрешала называть меня Фло. Так меня называет только Элси.
Один из них сядет рядом со мной, когда машина помчится по улице под синей мигалкой. Голубой свет будет пробегать по его лицу, время от времени он станет мне улыбаться, и в полумраке его рука найдет мою.
А в больнице меня на дребезжащей каталке провезут в приемный покой неотложки через двойные красные двери. Там будут люди с теми же вопросами и яркими фонариками, меня повезут по пустым коридорам и обследуют всякими приборами. Девушка на посту поднимет голову, когда меня будут везти мимо, – и отвернется: очередная старуха на каталке, завернутая в одеяла и цепляющаяся за этот мир.
Мне найдут сиделку и медсестру с тихими руками. Сиделка будет двигаться без суеты, но делать все проворно, а медсестра окажется человеком, который действительно выслушает меня. Постель будет теплой и гладкой, и я не стану беспокоиться, даже когда погасят свет.
Всему, о чем я вам рассказываю, еще только предстоит случиться: сейчас я лежу на полу гостиной в ожидании, когда меня найдут, когда кто-нибудь спохватится, куда это я делась.
У меня много времени до их приезда, чтобы продумать все, что я скажу. Много времени, чтобы вспомнить все с самого начала и рассказать так, дабы услышанному поверили – и приняли его. Может показаться, что в тишине легче думается, но это не так. Единственный звук, который я слышу, – мое собственное дыхание, прокладывающее дорогу в тело и обратно вопреки всему. Стоит фразе получиться стройной и убедительной, как она ускользает от меня, и приходится начинать заново.
«Сосредоточься, Флоренс, – всегда твердит мне Элси. – Концентрируйся на каждом слове, не торопись».
Но Элси здесь нет, она мне не поможет. Придется подбирать слова самой и среди них найти место и для молчания. В жизни каждого человека есть тайна – то, о чем он никогда не говорит. У каждого есть слова, которые он держит при себе. Так поступают с по-настоящему важными секретами. Вы таскаете их с собой всю жизнь, как тяжелый неудобный чемодан, или находите, кому довериться. Я решила, что унесу свою тайну с собой, но сейчас, лежа в ожидании, когда меня найдут, я невольно беспокоюсь, что так в итоге и получится, и финальные слова моей истории прозвучат в комнате, полной бежевого цвета и забывчивости, и никто их не услышит. Впрочем, невозможно узнать, что ты на последней странице, пока на ней не окажешься.
Неужели это и вправду финал?
Неужели вечность для меня начнется сейчас?
Флоренс
Все началось месяц назад, в пятницу утром. Я осматривала комнату, гадая, куда делся тележурнал, когда заметила непорядок.
Слоник на каминной полке был развернут. Он всегда стоит головой к окну – я где-то вычитала, что это приносит удачу. Конечно, я знаю, что удача здесь ни при чем, но это как ставить новые туфли на стол или разминуться с кем-то на лестнице: засядет мысль в голове, и тебе как-то неловко, что ты не следуешь общим правилам. Я бы обвинила кого-нибудь из обслуживающего персонала, но я всегда прохожусь с пылесосом после ухода уборщицы – и необходимо, и время убивает, так что слоника я бы заметила сразу. Я все замечаю.
– Вы что-нибудь видите?
Это мисс Амброуз, пришла на нашу еженедельную беседу – неугомонная, пахнет лаком для волос, двоюродная сестра живет в Труро. Я решила ее испытать. Мисс Амброуз оглядела комнату, но сразу было понятно, что она рассеянна и не пытается сосредоточиться.
– Смотрите лучше, – велела я. – Со всем вниманием.
Мисс Амброуз разматывала шарф.
– Смотрю, – согласилась она, – смотрю.
Я подождала.
– Слоник. Слоник на каминной полке! – Я ткнула пальцем. – Повернут к телевизору, а ведь всегда стоял головой к окну! Его переставили!
Мисс Амброуз спросила, нравится ли мне эта перемена. Перемена! Тыча пальцем в направлении слоника, я раздельно сказала:
– Я этого не делала.
Мисс Амброуз не приняла услышанное всерьез. Она никогда мне не верит.
