Поток холодной воды ударил в лицо.
— Сбежать решил или что? Думаешь, кому-то нравится трахать бревно?
Зан – до того, как попал в это место – никогда не считал себя «бревном». Девушки, которых он приглашал провести время, неизменно оставались им довольны. Зан не был сторонником страсти, насилия, пограничных чувств, зато прекрасно улавливал малейшие изменения ожиданий, витавшие в воздухе. Ему доставляло удовольствие демонстрировать партнёрше свои мастерство и внимательность. Зан любил, когда его хвалили. И постель не была исключением.
Потом, когда он узнал, куда его собираются продать похитители, Каванар не запаниковал. Его мозг привычно включился в систему расчётов. «В конце концов, не на каменоломни», — думал он. Немного смущало только то, что он не видел собственного будущего – а это было ужасно непривычно. В его спонтанных видениях всегда мелькало хоть что-то, хотя бы приятная встреча в лифте или до срока распустившийся в лаборатории цветок.
С того момента, как корабль захватили, и он пришёл в себя в трюме пиратской шхуны, его не посетило ни одно видение. Обученные провидцы умели вызывать их специально, а Зан только читал об этих техниках в сети. Но иногда у него получалось, и, едва обнаружив свою глухоту, он стал пытаться – но так и не смог вызвать ни одно.
Когда его передали с рук на руки новому хозяину, Зан всё ещё сохранял самообладание. Место выглядело неприятным и грязным, ни в какое сравнение не шло ни с его лабораторией, ни с кораблём, на котором он должен был оказаться сейчас. Но Зан анализировал, запоминал, думал, как можно отсюда выбраться… И твёрдо решил не создавать себе проблем. Делать то, что ему говорят. Прошло больше пяти лет прежде чем он понял, что выбраться нельзя никак.
…Кто-то взял его за горло, заставляя запрокинуть голову, и Зан увидел прямо перед собой изуродованное шрамом лицо мужчины-конфедерата. Его посетители редко бывали красивы: иначе зачем бы им приходить в такое место? Зан, привыкший не только к чистоте медицинских кабинетов Ордена Древа, но и к гармоничной красоте своих любимых оранжерей, поначалу привыкал к этому с трудом. Но он старательно убеждал себя в том, что человек — это просто человек – красив он или нет.
Зан не злился на них. В конце концов, они заплатили за то, что делали с ним. Если кто и был виноват в происходящем, то только те, кто напал на его корабль – а они давно уже были далеко, а может быт и вовсе умерли. В любом случае, Зан не думал о них. Ненавидеть он никогда не умел.
Зана интересовала будущее, а не прошлое. И тот факт, что он по-прежнему не видел в будущем ничего, приводил его в отчаянье куда сильней, чем сам факт того, что с ним делали. Было больно – часто, и прямо сейчас, когда он висел на цепях с широко раскрытым пахом, с ногами, согнутыми в коленях и щиколотками, прикрученными к бёдрам.
Откровенно говоря, клиент был прав. Зан хотел сбежать в небытие и просто перестать что-либо ощущать. Но клиенты заплатили не за это. Недаром перед встречей ему вкололи хорошую порцию возбуждающих препаратов.
Будто подтверждая это, другая рука мужчины легла на его воспалённый, набухший член.
Обычно если Зана отправляли к мужчинам, ему надевали кольцо – у него плохо получалось демонстрировать с ними активность, хотя он старательно выполнял приказы, происходящее его не возбуждало, а действие препаратов заканчивалось слишком быстро. Но в этот раз ему вкололи столько, что лихорадило уже несколько часов, и он готов был искренне стонать и плакать, умоляя сделать с ним хоть что-нибудь.
— Пожалуйста… — прошептал он.
Тут же в открытый рот прилетел плевок.
— Ещё пара встреч и ты точно войдёшь во вкус, — пообещал мужчина.
Его подруга подошла к Зану с другой стороны и прижалась всем телом. Обнажённой груди эльфа коснулась её пышная, похоже, не совсем натуральная грудь.
— Глупая подстилка, — прошептала в самое ухо. – Уверена, без лекарств у тебя не вышло бы удовлетворить даже меня, не то что моего пупсика. Майк, спусти-ка его. Хочу посмотреть, как он тебе отсосёт.
Каванар резко сел на кровати. Замер, тяжело дыша и глядя в пустоту перед собой.
— Сон, — прошептал он. – Только сон.
Но сон не отпускал. Он ещё чувствовал на своём теле жадные, нетерпеливые руки. На губах – привкус чужой слюны и чужого не мытого тела. Он старался, правда старался никого не злить и просто выживать, но были вещи, которые давались ему особенно тяжело. Например – это. То, на что женщинам всегда так нравилось смотреть. То, что нравилось мужчинам получать от него…
Зан мотнул головой, прогоняя цепочку бесполезных мыслей. Что бы сделать хоть что-то – поднялся с кровати и, не одеваясь, вышел в общую часть звездолёта.
В кают-кампании царил полумрак, только слабо мерцали аквариумы внутри стен. Переливы света, скользившие по чешуе его любимых рыбок, гипнотизировали. Они успокаивали его всегда – и тогда, в прошлом, и даже сейчас. Зану вряд ли бы удалось описать словами то облегчение, которое он испытал, когда вернулся на свой корабль. Наконец-то, впервые за сотню лет, он почувствовал себя в безопасности. Личный корабль тая был оборудован оптимальными, наиболее совершенными системами защиты Эпохи Заката. Всем, что могло потребоваться, чтобы тайны владельца не попали в руки посторонних.
